«Музыка обернулась Лирикой», — писала Цветаева, с благодарностью вспоминая музыкальные вечера в родительском доме, игру матери на рояле, ее пение под гитару удивительных по красоте романсов.
Стихотворения Цветаевой, напоминающие маленькие музыкальные пьесы, завораживают потоком гибких, постоянно меняющихся ритмов. Интонационный строй передает всю сложную, порой трагическую гамму чувств поэтессы. Ранняя Цветаева тяготеет к традиционно-классическому стиху:
Цыганская страсть разлуки!
Чуть встретишь — уж рвешься прочь.
Я лоб уронила в руки
И думаю, глядя в ночь:
Никто, в наших письмах роясь,
Не понял до глубины,
Как мы вероломны.
То есть — Как сами себе верны»
Зрелая Цветаева — это пульсирующий, внезапно обрывающийся ритм, отрывистые фразы, буквально телеграфная лаконичность, отказ от традиционной ритмомелодики. «Я не верю стихам, которые льются, — писала поэтесса в этот период. — Рвутся — Да!». Выбор такой поэтической формы был обусловлен глубокими переживаниями, тревогой, переполнявшей ее душу. Звуковые повторы, неожиданная рифма, порой неточная передаче музыкальной информации.
Площадка. — И шпалы. — И крайний куст
В руке. — Отпускаю. — Поздно
Держаться. — Шпалы. — От стольких уст
Устала. — Гляжу на звезды.
Так через радугу всех планет
Пропавши! — считал-то кто их?
— Гляжу и вижу одно: конец,
Раскаиваться не стоит.
В основе традиционного хозяйства волго-уральских татар в 19 - начале 20 века было пашенное земледелие. Выращивали озимую рожь, овес, ячмень, чечевицу, просо, полбу, лен, коноплю. Также занимались огородничеством, бахчеводством. Пастбищно-стойловое животноводство некоторыми чертами напоминало кочевое. Например, лошади в отдельных районах целый год паслись на подножном корму. Охотой всерьез занимались только мишари. Высокого уровня развития достигали ремесленное и мануфактурное производство (ювелирное дело, валяльно-войлочное, скорняжное, ткацкое и золотошвейное), работали кожевенные и суконнные заводы, была развита торговля.