Бурая зацветающая (цвет) рожь (сущ. жен. р.) тихо шелестела (шелест) колосьями и клонилась (поклон) от утреннего (суфф. −енн−) свежего ветерка; вдали (даль) ярко освещённые только что показавшимся (кажется) солнцем (2−е скл., тв. п.) виднелись (вид) яровые.
Раздаётся (приставка раз− перед корнем на зв. согл.) звонкая песня, плывёт по обрыву, по долине (1−е скл., дат. п.), усеянной цветами, и тонет (тонуть, 1 спр., 3−е л., ед. ч.) где−то на окраине (1−е скл., п. п.) леса.
Пыль на улицах тучами поднималась (после корня суфф. −а−,поэтому в корне и) вслед за проезжавшими (езда) подводами.
Из−за ворот лениво залаяла собачонка (словар.), вся обвешанная репьями (раздел. ь). (П. Замойский)
1) Зацветающая рожь, за проезжавшими поводьями.
Очаровательной «пастушкой» представил свою героиню Боровиковский, находясь в русле модных в эпоху сентиментализма увлечений пасторальными мотивами.
Екатерина Николаевна Арсеньева (1778-?) была дочерью заслуженного боевого генерала, сподвижника Суворова. Годом раньше Боровиковский писал портрет ее матери. В год написания портрета Арсеньева – воспитанница Смольного института благородных девиц, была во фрейлины императрицы Марии Федоровны.
Живая непосредственность и невинное кокетство сообщают восемнадцатилетней «пастушке» привлекательность и обаяние. Ее соломенную шляпку украшают золотые колосья, в руке она держит яблоко. Человеку XVIII столетия, привыкшего к языку аллегорий, не надо было объяснять, что яблоко – атрибут Афродиты – древнегреческой богини любви и красоты. Однако героиня Боровиковского покоряет зрителя не античной красотой, а своей юностью, задором и жизнерадостностью.
Юная пансионерка, какой была в то время Е. Н. Арсеньева, представлена на портрете лукавой, кокетливой пастушкой (на что намекают колосья, украшающие её соломенную шляпку, зелень деревьев на фоне) . Но В. Л. Боровиковский внёс в изображение неожиданный мотив. Яблоко в руке девушки, по понятиям людей того времени, привыкших к аллегориям, - атрибут Афродиты и естественно должно было вызывать воспоминания о мифе, рассказывающем о победе прекраснейшей из богинь, богини любви. Для понимания замысла весьма существенно, что близкий к кружку Н. А. Львова композитор Е. И. Фомин, с которым В. Л. Боровиковский несомненно не раз встречался, создал позже комическую оперу «Золотое яблоко» . А в 1786 году, когда, по-видимому, писался портрет, сам Н. А. Львов сочинил текст оперы «Парисов суд» , где переработал античный сюжет в сниженно-пародийном национальном стиле (Парис был представлен в виде деревенского пастуха, нечаянно уронившего яблоко, которое ловко подхватила Венера) . Не вызывает сомнений, что портрет В. Боровиковского родился в соприкосновении с этими творческими замыслами близких ему художественных деятелей.
Подобно Н. А. Львову, В. Л. Боровиковский ввёл классический мотив как шутливую, свободно истолкованную аллегорию. Он изобразил свою «Афродиту» обаятельной, но с типично русскими, нисколько не идеализированными чертами девушкой, широколицей и курносой, у которой притаился в глазах еле сдерживаемый смех. Эта весёлость и своенравие воплощены и в задорном движении головы, и в ямочках на щеках, и в насмешливой улыбке глаз и губ. Всё в этом портрете В. Л. Боровиковского-и динамическое движение фигуры, и выразительность неправильного по своим чертам лица, и тонкая, искрящаяся тёплыми оттенками живопись выявлению реального характера модели, создаёт неповторимо привлекательный образ юного жизнерадостного существа.
