Вхожу в комнату и вижу Милу, так удобно расположившуюся в кресле и с интересом читающую книгу. Мне не хочется её тревожить, потому что я вижу, как увлечена она чтением. Мне кажется,она и не заметила, что я вошла в комнату. - " Мила, мы пойдём на каток?" - спрашиваю я её. Мила меня не слышит. - " Мила -а-а-а," - повторяю я тихо, чтобы не вспугнуть то очарование, которое своим видом создаёт Мила. Волосы - прямые, светлые так покойно лежат, что даже не шелохнутся. Видимо, момент в книге очень волнующий и захватывающий. Наконец, Мила подняла голову. Глаза большие, задумчивые, Мила до сих пор в книге. - "Мила, мы пойдём на каток?" - повторяю я свой вопрос. - " На каток? Когда? Зачем? "- рассеянно отвечает она. - "Мы собирались на каток. Разве ты не помнишь? Смотри, ты и коньки приготовила", - показываю на коньки, небрежно валяющиеся под креслом. - "Очень книга интересная, Хочу дочитать до конца. Может быть мы пойдём завтра на каток?" - она умоляюще смотрит на меня. И я понимаю, что никто и ничто не в силах оторвать Милу от книги. - "Хорошо", - отвечаю я почти шёпотом и тихо выхожу из комнаты
Я попросил своих товарищей присмотреть где-нибудь для меня взрослого, солидного пса, который бы все понимал и умел вести себя дома и на охоте. Мне позвонили и сказали, что есть такая собака в городе Орехово-Зуеве. Огромный сеттер понравился мне с первого взгляда. В квартиру пес поднялся как будто спокойно. Дома Томка весь день лежал, положив морду на низкий подоконник. Я взял Томку за ошейник и легонько тряхнул. Пес всхрапнул, доверчиво потянулся ко мне всем телом и только потом открыл глаза. И вдруг.. . в собачьих темных зрачках мелькнул ужас. На третий день нашей совместной жизни я понял, что мне не удастся приручить Томку: он слишком сильно любил своего старого хозяина. На следующий день Томка уехал со своим хозяином-другом.
Томкин хозяин понял, что друзей не продают, а я - что друзей не покупают да деньги: дружбу и уважение надо заработать.
