У каждого из нас есть самое любимое, самое дорогое место на земле, где мы родились, где провели детство. С ним связаны теплые воспоминания, которые мы бережно храним в своей памяти. Это место — наша Родина. С чем ассоциируется у нас образ малой родины? Конечно же, со степью, с вольностью, с раздольем и с Иртышом. Здесь вспоминаются строки из стихотворения С. Сейфуллина «В степи»:
В стороне степной, с рожденья мне родной,
Ожидал я ветра раннею весной,
И поднялся теплый ветер-непоседа,
И оделась мигом степь в наряд степной…
Среди впечатлений Чехова, полученных на родине и разнообразно преломленных в его творчестве, есть одна область, где детские и юношеские впечатления оказались наиболее значительными и даже решающими в его творческой биографии. Это — впечатления от приазовской степи. Приазовская степь оказалась для него самой близкой, самой задушевной темой. «Донецкую степь я люблю и когда-то чувствовал себя в ней, как дома, и знал там каждую балочку. Когда я вспоминаю про эти балочки, шахты, Саур-Могилу, рассказы про Зуя, Харцыза, генерала Иловайского, вспоминаю, как я ездил в Криничку. И в Крепкую графа Платова, то мне становится грустно и жаль, что в Таганроге нет беллетристов, и что этот материал, очень милый и ценный, никому не нужен», — писал Чехов таганрожцу П. Иорданоеу в 1898 году.
Городничий. Умудренный жизненным и служебным опытом, он “обманывал мошенников над мошенниками”. Городничий — убежденный взяточник: “Это уж так самим Богом устроено, а волтерьянцы напрасно против этого говорят”. Он постоянно присваивает себе казенные деньги. Цель стремлений этого чиновника — “со временем... влезть в генералы”. А в общении с подчиненными он груб и деспотичен. “Что, самоварники, аршинники...”, — обращается он к ним. Совсем по-другому этот человек говорит с начальством: заискивающе, почтительно. На примере городничего Гоголь показывает нам такие типичные черты российского чиновничества, как взяточничество, чинопочитание. Групповой портрет типичного николаевского чиновника хорошо дополняет судья Ляпкин-Тяпкин. Уже одна его фамилия говорит об отношении этого чиновника к своей службе. Именно такие люди и исповедуют принцип “закон, что дышло”. Ляпкин-Тяпкин — представитель выборной власти (“избран судьей по воле дворянства”). Поэтому он держится свободно даже с городничим, позволяет себе оспаривать его. Поскольку этот человек прочел за всю свою жизнь 5—6 книг, он считается “вольнодумцем и образованным”. Эта деталь подчеркивает невежество чиновников, их низкий уровень образования. Еще мы узнаем про Ляпкина-Тяпкина, что он увлекается охотой, поэтому взятки берет борзыми щенками. Делами же он совсем не занимается, и в суде царит беспорядок. О полном равнодушии к государственной службе состоящих на ней людей говорит в комедии и образ попечителя богоугодных заведений Земляники, “человека толстого, но плута тонкого”. В подведомственной ему больнице больные мрут как мухи, врач “по-русски ни слова не знает”. Земляника же тем временем рассуждает: “Человек простой: если умрет, то и так умрет; если выздоровеет, то и так выздоровеет”. Как типичному представителю чиновничества, ему также свойственно низкопоклонство перед вышестоящими и готовность донести на своих сослуживцев, что он и делает, когда приезжает Хлестаков. Трепет перед начальством испытывает и смотрите ль уездных училищ Лука Лукич Хлопов, до смерти запуганный человек. “Заговори со мной одним чином кто-нибудь повыше, у меня просто и души нет, и язык как в грязь завязнул”, говорит он. А почтмейстер Шпекин не нашел себе лучшего занятия, как вскрывать письма. Об ограниченности этого “простодушного до наивности” человека говорит то, что именно из чужих писем он черпает свои познания о жизни. Наверное, групповой портрет российского чиновничества 30-х годов XIX века не был бы полным без такого яркого персонажа комедии, как Хлестаков, которого принимают за тайного ревизора. Как пишет Гоголь, это “один из тех людей, которых в канцеляриях называют пустейшими. Говорит и действует безо всякого соображения”. Значимость в комедии образа Хлестакова еще и в том, что он не принадлежит к кругу провинциального чиновничества. Но, как мы видим, петербургский служащий по уровню своей образованности, нравственным качествам ничуть не выше остальных персонажей комедии. Это говорит об обобщающем характере изображенных в комедии чиновников — таковы они по всей России. Наверняка почти каждый из них, подобно Хлестакову, стремится “сыграть роль хоть одним вершком повыше той, которая ему назначена”. И при этом “лжет с чувством” и “в глазах его выражается наслаждение, полученное им от этого”. Испытываемый же чиновниками города всеобщий страх, на котором и держится действие в комедии, не позволяет городничему и его подчиненным увидеть, кто же Хлестаков на самом деле. Поэтому они и верят в его вранье. Все эти персонажи комедии создают обобщенный облик чиновничества, управлявшего Россией в те годы. Правдивое их изображение Николаем Васильевичем Гоголем позволило сказать В. Г. Белинскому, что чиновничество — это “корпорация разных служебных воров и грабителей”.
Пришла самая волшебная пара года - зима. Величественна и грациозна она своими явлениями. Так громко она говорит нам о том, что для нее самое главное быть неприступной и грозной. Но ведь у каждого неприступного камня есть свои завоеватели. Многие знаменитые русские поэты, писали про эту пору года красивыми словами. Снежная замять крутит бойко, По полю мчится чужая тройка.
Мчится на тройке чужая младость. Где мое счастье? Где моя радость?
Все укатилось под вихрем бойким Вот на такой же бешеной тройке.
Октябрь 1925 Евгений Онегин отпускает все свои молодые, юные года на три месяца зимы, как пишет он в своём стихотворении.. Каждый ребенок любит зиму, ведь когда, если не в эту пору поиграть в снежки, слепить снежную бабу или же сделать снежного ангела. Только выпадет снег, так на улице уже можно услышать детский звонкий смех. Громко звучит детская радость, так же громко звучит шаловливый смех ребятишек. Я зиму люблю потому что, только в это время происходят волшебные вещи. Сбываются мечты. Приходит Новый доброжелательный многообещающий Год. Жду я встречи с новогодними курантами, большими елками и разноцветными огнями. Я наконец встречусь с Волшебством.
У каждого из нас есть самое любимое, самое дорогое место на земле, где мы родились, где провели детство. С ним связаны теплые воспоминания, которые мы бережно храним в своей памяти. Это место — наша Родина. С чем ассоциируется у нас образ малой родины? Конечно же, со степью, с вольностью, с раздольем и с Иртышом. Здесь вспоминаются строки из стихотворения С. Сейфуллина «В степи»:
В стороне степной, с рожденья мне родной,
Ожидал я ветра раннею весной,
И поднялся теплый ветер-непоседа,
И оделась мигом степь в наряд степной…
Среди впечатлений Чехова, полученных на родине и разнообразно преломленных в его творчестве, есть одна область, где детские и юношеские впечатления оказались наиболее значительными и даже решающими в его творческой биографии. Это — впечатления от приазовской степи. Приазовская степь оказалась для него самой близкой, самой задушевной темой. «Донецкую степь я люблю и когда-то чувствовал себя в ней, как дома, и знал там каждую балочку. Когда я вспоминаю про эти балочки, шахты, Саур-Могилу, рассказы про Зуя, Харцыза, генерала Иловайского, вспоминаю, как я ездил в Криничку. И в Крепкую графа Платова, то мне становится грустно и жаль, что в Таганроге нет беллетристов, и что этот материал, очень милый и ценный, никому не нужен», — писал Чехов таганрожцу П. Иорданоеу в 1898 году.