Мы продвигаемся медленно поперек лесной речонки. Мне немножко жутко, так как я ничего, даже воды, не вижу, но все же я ничем не выдаю своего страха. Наконец мы выходим на песчаный берег рядом с небольшой полянкой. Только теперь замечаю, что ночь несколько посветлела. От земли поднялся туман. На его седом фоне неясно вырисовываются ближайшие сосны. В их неподвижности чувствуется что-то суровое. Я не знаю, много ли проходит времени. Внезапно мой слух поражается странными звуками так, что я невольно вздрагиваю от неожиданности. Что бы это могло быть? Я никак не могу определить, что это за звуки. Они торопятся, будто вторя друг другу, и лес немедленно откликается на них звонким и чистым отзвуком.
(Это А.С.Пушкин)
Сегодняшнее летнее утро на даче довольно прохладное и пасмурное. Было тихо, и ни единого звука не было слышно. К одиннадцати часам облака расплывались, становилось теплее, травка зазеленела, запели птички и появилось лазоревое ясное небо. С каждым часом день становился все жарче, солнце горячее, а воздух-знойнее. С соседних участков стали слышаться голоса, радостные крики детей и всплеск воды в речке около леса, и уже палящее солнце обжигало светлые личики детишек, травка становилась суше и желтее, головки цветов стали никнуть и вянуть. От раскалённого асфальта шёл пар, и все люди, животные, и даже птички попрятались. Снова не стало слышно ни звука. Жгучее солнце устало, угомонилось, и наступил тёплый приятный вечер с играющими детьми и кусачими комариками, окутанный все ещё не остывшим тёплым воздухом.
Старик два раза закидывал невод — ничего не было, в третий раз вытянул золотую рыбку. Рыбка попросила отпустить её. Старик отпустил. Пришел домой рассказал жене. Жена сказала попросить корыто. Дала рыбка корыто. Старуха сказала попросить избу. Дала рыбка и избу. Захотела старуха стать столбовою дворянкой. Стала она дворянкой и послала старика служить в конюшню.
Захотела стать царицею. Сделала её рыбка и царицею. Захотела стать владычицей морской, чтобы рыбка ей прислуживала.
Передал старик рыбке рыбке, но ничего не сказала рыбка, лишь хвостом по воде плеснула и ушла в глубокое море. Долго у моря ждал он ответа, не дождался, к старухе воротился — глядь: опять перед ним землянка; на пороге сидит его старуха, а пред нею разбитое корыто.