Денисов, Эсаул и скорчившийся от страху пленный барабанщик-мальчик Венсон Босс. Эсаул. Едет кто-то... Офицер... Петя (выходит). От генерала. Извините, что не совсем сухо... (Подает пакет.) Денисов читает Вот говорили все, что опасно, опасно... Впрочем, у меня два пистолета... Денисов. Ростов! Петя! Да как же ты не сказал, кто ты? (Эсаулу.) Михаил Феоклитыч! Ведь это опять от немца, он при нем состоит. (Озабоченно.) Ежели мы его сейчас не возьмем, он у нас из-под носа выг'вет!.. Эсаул. Гм.. Петя. Будет какое приказание от вашего высокоблагородия? Денисов. Пг'иказания?.. Да ты можешь ли остаться до завтг'ашнего дня? Петя. Ах Можно мне при вас остаться? Денисов. Да как тебе велено от генерала? Петя. Да он ничего не велел, я думаю, можно? Денисов. Ну, ладно. Петя. Только вы пустите меня в самую главную!.. Василий Федорович Денисов. В самую главную?.. Пг'ошу слушаться и никуда не соваться... Петя (Эсаулу). Ах, вам ножик? Возьмите себе. У меня много таких. Я у нашего маркитанта купил. Очень честный. Это главное... Это кто? Эсаул. Пленный барабанщик. Венсон Босс зовут. Петя. А можно дать ему чего-нибудь поесть? Денисов (рассеянно). Можно. Петя (с чувством). Позвольте вас поцеловать, голубчик. (Целует Денисова.) Bosse! Vincent! Босс подходит. Voulez-vous manger? N'ayez pas peur, on ne vous fera pas de mal {Хотите есть? Не бойтесь, вам ничего не сделают.}. (Вынимает из сумки еду подает.) Босс. Merci, monsieur {Благодарю.}! (Отойдя, жадно ест.) Долохов (выходит). Давно у тебя молодчик этот? Денисов. Нынче взяли, да ничего не знает. Долохов. Ну, а остальных ты куда деваешь? Денисов. Как куда? Отсылаю под г'асписки! И смело скажу, что на моей совести нет ни одного человека! Долохов. Вот молоденькому графчику в шестнадцать лет говорить эти любезности прилично, а тебе-то уж это оставить пора! Петя. Что ж, я ничего не говорю... Долохов. Ну этого ты зачем взял к себе? Затем что тебе его жалко? Ведь мы знаем эти твои расписки. Ты пошлешь их, а они помрут с голоду или их побьют. Так не все ли равно их не брать? Денисов. Помг'ут? Только бы не от меня... Внезапно послышался шум движения обозов. Все стихли. Тихон (появляется внезапно). Французы! В гору выдираются. Вот они! Денисов. Бг'ать? Петя. Брать, брать!.. Эсаул. Место удобное. Денисов. Бг'ать! Пехоту низом болотами... Вы заедете с казаками оттуда... Долохов бросается вон. Эсаул. Лощиной нельзя будет, трясина. Коней увязишь, надо объезжать полевее... (Бросается вон.) Денисов (Тихону). Беги, давай сигнал! Тихон убегает. Петя. Василий Федорович, вы мне поручите что-нибудь? Ради Бога!.. Денисов. Слушаться меня и никуда не соваться. Лежать в шалаше. За сценой выстрел. Сигнал! (Бросается вон.) За сценой свист казачий. Захлопали выстрелы. Ближе гул. Босс бросается ничком. Крик за сценой: "В объезд! Пехоту обождать!" Петя (выбегая из шалаша). Пехоту обождать... Ура-аа!.. (Устремляется куда-то, но тотчас же падает.) Долохов (появляется). Готов. Денисов. Убит? Долохов. Готов. Темно Собрание сочинений в десяти томах. Том 6. М., "Голос", 1999. РЕВИЗОР С ВЫШИБАНИЕМ Новая постановка У нас в клубе член правления за шиворот ухватил члена клуба и выбросил его из фойе. Письмо рабкора с одной из станций Донецкой дор. ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА: Городничий. Земляника - попечитель богоугодных заведений. Ляпкин-Тяпкин - судья. Хлопов - смотритель училищ. Член правления клуба. Член клуба. Суфлер. Публика. Голоса.
Теория «трёх штилей» к созданию теории «трёх штилей» ломоносов пришёл от практической потребности уяснить, каким же теперь, после стольких изменений в обществе, должен быть язык. до ломоносова приняты были в формы церковно- славянской речи, и писатель подбирал особенные, книжностаринные слова, склонял и спрягал эти слова на церковнославянский манер. - «прочтоша, написаша», «беззаконновахом, неправдовахом». вместо «ещё, тотчас» писали «паки, аще, абие». письменная речь была переполнена славянизмами: «иже», «якоже», «понеже»… употреблять «простой» язык в книжном сочинении считалось невежеством и необразованностью. ломоносов отделил, разграничил язык от церковно- славянского. составил первую грамматику языка. народный язык получил достойную честь и самостоятельность. но преобразователь всё же советует поэтам учиться красотам и важности церковных книг. сочинение м. в. ломоносова «о пользе книг церковных в российском языке» включило в себя разработанную учёным теорию «трёх штилей». «штили» слова жанры «высокий» церковнославянские и героические поэмы, оды, трагедии «средний» с небольшой примесью церковно-славянских драмы, сатиры, эклоги, дружеские письма, элегии «низкий» слова разговорного языка с добавлением простонародных и малого числа церковно-славянских комедии, эпиграммы, песни, басни ода — торжественное стихотворение, посвящённое какому- то событию или герою. поэма — один из видов лиро-эпических произведений, для которых характерны сюжетность, событийность и выражение автором или лирическим героем своих чувств. трагедия — вид драмы, противоположный комедии, произведение, изображающее борьбу, личную или общественную катастрофу, обычно заканчивающуюся гибелью героя. драма — произведение, предназначенное для постановки на сцене. сатира — беспощадное, уничтожающее осмеяние, критика действительности, человека, явления. эклога — стихотворное повествование или диалог, изображающий бытовые сельские сценки. элегия — стихотворение грустного содержания. эпиграмма — короткое сатирическое стихотворение, зло высмеивающее какое-либо лицо или общественное явление. чтобы определить принадлежность произведения к одному из «штилей», надо уметь различать церковнославянские и слова, определять жанр произведения. попробуем определить «штиль» уже известных нам произведений м. в. ломоносова. надпись «к статуе петра первого» — «высокий штиль». «случились вместе два астронома в пиру…» — «низкий штиль».
1) солдаты на войне часто грустят о родине
2) у моего младшего брата очень радостный смех
3) крепкая дружба это бесценно
4) мы все обязаны ухаживать за родителями