Действительно, почему повесть В.Катаева "Сын полка" включена в школьную программу? Должны ли сегодня ученики читать эту книгу или она требует замены на другое произведение, более современное? Я считаю, что эта повесть достойна того, чтобы её изучали хотя бы на уроках внеклассного чтения.
Во-первых, речь в ней идёт о нашем ровеснике, мальчике Ване Солнцеве. Согласитесь, что читать о своих сверстниках каждому из нас будет интересно, особенно если мы хотим узнать, как жили в годы войны наши прабабушки и прадедушки, какой ценой досталась нам Великая Победа.
Во-вторых, эта книга любого из нас научить таким прекрасным чертам характера, как патриотизм, мужество, отзывчивость, чувство долга и милосердие.
А еще это произведение может научить моих одноклассников учиться и ценить мирное небо над головой. Ваня Солнцев, главный герой книги, ни за что не променял бы светлый школьный класс, ни за что не расстался бы с учебниками, если бы не война...
Таким образом, я смо(ла) доказать, что эта прекрасная книга В.Катаева не должна пылиться на библиотечной полке. Она была и останется очень нужной и мудрой.
I.> ПОЭТИКА СЮЖЕТОВ Введение Поэтика сюжетов и ее задачи Задача исторической поэтики, как она мне представляется, ó определить роль и границы предания в процессе личного творчества1 . Это предание, насколько оно касается элементов стиля и ритмики, образности и схематизма простейших поэтических форм, служило когда-то естественным выражением собирательной психики и соответствующих ей бытовых условий на первых порах человеческого общежития. Одномерность этой психики и этих условий объясняет одномерность их поэтического выражения у народностей, никогда не приходивших в соприкосновение друг с другом. Так сложился ряд формул и схем, из которых многие удержались в позднейшем обращении, если они отвечали условиям нового применения, как иные слова первобытного словаря расширили свой реальный смысл для выражения отвлеченных понятий. Все дело было в ёмкости, применяемости формулы: она сохранилась, как сохранилось слово, но вызываемые ею представления и ощущения были другие; она подсказывала, согласно с изменившимся содержанием чувства и мысли, многое такое, что первоначально не давалось ею непосредственно; становилась, по отношению к этому содержанию, символом, обобщалась. Но она могла и измениться (и здесь аналогия слова прекращалась) в уровень с новыми спросами 2 , усложняясь, черпая материал для выражения этой сложности в таких же формулах, переживших сходную с нею метаморфозу. Новообразование в этой области часто является переживанием старого, но в новых сочетаниях. Я уже выразился при другом случае, что наш поэтический язык представляет собою детрит; я присоединил бы к языку и основные формы поэтического творчества3 . Можно ли распространить это воззрение и на материал поэтической сюжетности? Дозволено ли в этой области поставить вопрос о типических схемах, захватывающих положения бытовой действительности; однородных или сходных, потому что всюду они были выражением одних и тех же впечатлений; схемах, передававшихся в ряду поколений как готовые формулы оживиться новым настроением, стать символом, вызывать новообразования в том смысле, в каком выше говорено было о новообразованиях в стиле? Современная повествовательная литература с ее сложной сюжетностью и фотографическим воспроизведением действительности по-видимому устраняет самую возможность подобного вопроса; но когда для будущих поколений она очутится в такой же далекой перспективе, как для нас древность, от доисторической до средневековой, когда синтез времени, этого великого упростителя, пройдя по сложности явлений, сократит их до величины точек, уходящих вглубь, их линии сольются с теми, которые открываются нам теперь, когда мы оглянемся на далекое поэтическое и явления схематизма и повторяемости водворятся на всем протяжении4 . Слово ´сюжетностьª требует ближайшего определения. Недостаточно подсчитать, как то сделали Гоцци, Шиллер и недавно Польтиa , сколько ó и как немного! ó сюжетов питали античную и нашу драму, недостаточны и опыты ´табуляцииª сказки или сказок по разнообразным их вариантам5 ; надо наперед условиться, что разуметь под сюжетом, отличить мотив от сюжета как комплекса мотивов.
I.> ПОЭТИКА СЮЖЕТОВ Введение Поэтика сюжетов и ее задачи Задача исторической поэтики, как она мне представляется, ó определить роль и границы предания в процессе личного творчества1 . Это предание, насколько оно касается элементов стиля и ритмики, образности и схематизма простейших поэтических форм, служило когда-то естественным выражением собирательной психики и соответствующих ей бытовых условий на первых порах человеческого общежития. Одномерность этой психики и этих условий объясняет одномерность их поэтического выражения у народностей, никогда не приходивших в соприкосновение друг с другом. Так сложился ряд формул и схем, из которых многие удержались в позднейшем обращении, если они отвечали условиям нового применения, как иные слова первобытного словаря расширили свой реальный смысл для выражения отвлеченных понятий. Все дело было в ёмкости, применяемости формулы: она сохранилась, как сохранилось слово, но вызываемые ею представления и ощущения были другие; она подсказывала, согласно с изменившимся содержанием чувства и мысли, многое такое, что первоначально не давалось ею непосредственно; становилась, по отношению к этому содержанию, символом, обобщалась. Но она могла и измениться (и здесь аналогия слова прекращалась) в уровень с новыми спросами 2 , усложняясь, черпая материал для выражения этой сложности в таких же формулах, переживших сходную с нею метаморфозу. Новообразование в этой области часто является переживанием старого, но в новых сочетаниях. Я уже выразился при другом случае, что наш поэтический язык представляет собою детрит; я присоединил бы к языку и основные формы поэтического творчества3 . Можно ли распространить это воззрение и на материал поэтической сюжетности? Дозволено ли в этой области поставить вопрос о типических схемах, захватывающих положения бытовой действительности; однородных или сходных, потому что всюду они были выражением одних и тех же впечатлений; схемах, передававшихся в ряду поколений как готовые формулы оживиться новым настроением, стать символом, вызывать новообразования в том смысле, в каком выше говорено было о новообразованиях в стиле? Современная повествовательная литература с ее сложной сюжетностью и фотографическим воспроизведением действительности по-видимому устраняет самую возможность подобного вопроса; но когда для будущих поколений она очутится в такой же далекой перспективе, как для нас древность, от доисторической до средневековой, когда синтез времени, этого великого упростителя, пройдя по сложности явлений, сократит их до величины точек, уходящих вглубь, их линии сольются с теми, которые открываются нам теперь, когда мы оглянемся на далекое поэтическое и явления схематизма и повторяемости водворятся на всем протяжении4 . Слово ´сюжетностьª требует ближайшего определения. Недостаточно подсчитать, как то сделали Гоцци, Шиллер и недавно Польтиa , сколько ó и как немного! ó сюжетов питали античную и нашу драму, недостаточны и опыты ´табуляцииª сказки или сказок по разнообразным их вариантам5 ; надо наперед условиться, что разуметь под сюжетом, отличить мотив от сюжета как комплекса мотивов.
Действительно, почему повесть В.Катаева "Сын полка" включена в школьную программу? Должны ли сегодня ученики читать эту книгу или она требует замены на другое произведение, более современное? Я считаю, что эта повесть достойна того, чтобы её изучали хотя бы на уроках внеклассного чтения.
Во-первых, речь в ней идёт о нашем ровеснике, мальчике Ване Солнцеве. Согласитесь, что читать о своих сверстниках каждому из нас будет интересно, особенно если мы хотим узнать, как жили в годы войны наши прабабушки и прадедушки, какой ценой досталась нам Великая Победа.
Во-вторых, эта книга любого из нас научить таким прекрасным чертам характера, как патриотизм, мужество, отзывчивость, чувство долга и милосердие.
А еще это произведение может научить моих одноклассников учиться и ценить мирное небо над головой. Ваня Солнцев, главный герой книги, ни за что не променял бы светлый школьный класс, ни за что не расстался бы с учебниками, если бы не война...
Таким образом, я смо(ла) доказать, что эта прекрасная книга В.Катаева не должна пылиться на библиотечной полке. Она была и останется очень нужной и мудрой.