Был поздний вечер, солнце пряталось за горизонт и его лучи печально покидали остывающую землю, забирая с собой остатки спокойствия и умиротворения. Наступала она – ненасытная ночь, спрятавшая мои крылья.
Снова перелистываю ленту в социальной сети и жду, жду от тебя письма. Мне грустно и одиноко. Но ожидание тянется вечность. Кажется, с приходом ночи ты становишься другим человеком. Ты становишься нетерпимым, яростным и ужасным. Что происходит с тобой? Что происходит со мной? Что происходит с нами?
Эти вопросы мучают всю ночь, а под утро засыпаю в слезах и телефоном в руке. Нет, так нельзя. Надо что-то менять…
Только утро – мой Оно забирает боль и даёт уверенность в этом дне, и осознание, что я смогу прожить без тебя. А сможешь ли ты?
Горький не только показал жертв несправедливого общественного строя, но глубоко проник в их психологию, раскрыл индивидуальное своеобразие личности каждого, даже самого забитого человека. Тяжесть жизни и борьба за существование уродуют психику людей, порождают в них злобу, жестокость, хитрость. Но в произведениях Горького появились и люди, которые высоко ценят человеческое достоинство, протестуют против унижения, лжи и несправедливости.
Яркий пример калечащего влияния мира капитала на душу человека дан Горьким в рассказе “Челкаш”.
Сильный, работящий и, в общем-то, неплохой парень Гаврила вынужден податься на заработки в город. После тяжелых деревенских работ Гавриле кажется, что городским все достается легко. Встретившись с бродягой, вором и пьяницей Челкашом, он обретает в его лице покровителя, “учителя жизни”. “Гаврила чувствовал себя раздавленным этой мрачной тишиной и красотой и чувствовал, что он хочет скорее видеть хозяина”.
Гавриле нужны деньги, он вначале согласен на все ради наживы, но, пережив животный страх, лишается остатков того человеческого, что было в его душе. “Волнения этой ночи выглодали, наконец, из него все человеческое”. Гаврила забыл, что Чел-каш его кормил, приютил, как сам Гаврила клялся ему в вечной дружбе. Сейчас он чувствовал только опасность, которую нес в себе этот человек и которая исходила на него, Гаврилу. Но узнав про деньги, которые сулит Челкаш, Гаврила соглашается на все, даже “душу загубить”. Нет в этом парне никаких принципов. Ради наживы он готов убить своего подельника, даже пытается это сделать, а когда не удается, Гаврила унижается и ползает перед Челкашом: “Сделай доброе дело! Пропащий ведь ты... Нет тебе пути. А я бы — ох! Дай ты их мне!”
Босяк и вор, контрабандист и пьяница, Челкаш оказывается морально выше и благороднее этого крестьянского парня, мечтающего разбогатеть, вложить деньги в хозяйство. Но средства, которыми он хочет добиться своей, может быть, хорошей цели, низки. Даже Челкашу стал омерзителен этот стяжатель, жалкий и ничтожный.
— На! Жри...— крикнул он, дрожа от возбуждения, острой жалости и ненависти к этому жадному рабу. И, бросив деньги, он почувствовал себя героем.
Челкаш удивлен низостью, до которой может упасть человек. “Разве из-за денег можно так истязать себя? ...За пятак себя продаете!” Этот бродяга отличается благородством и чувством собственного достоинства, но он не герой, избранник судьбы, а скорее такая же жертва этого бездушного и алчного мира, как Гаврила.
Выйти из саней было нельзя: снегу навАлило на пол аршина,сани непрЕрывно вЪезжали в сугроб. Я на силу дождался когда мы подЪехали наконец к постоялому двору. ГостепрИимные хозяева долго нянчились с нами. Они оттирали, обогревали поТчевали чаем, который кстати сказать здесь пьют настолько горячим, что я ожЁг себе язык. Впрочем это нИсколько нЕ мешало нам разговаривать по дружески буд то мы век знакомы. НепрЕодолимая дрёма навеянная теплом и сытостью нас, разумеется, клонила ко сну и я, поставив свои валЯнные сапоги на протопленную печь, лёг и нИчего не слышал, нИ прерЕканий ямщиков, нИ перешёптывания хозяев. Наутро хозяева накормили незваных гостей и вяленой олениной, и стрелЯнными зайцами, и печЁной в золе картошкой, напоили тёплым молоком.
Объяснение:
Он мог стоять ещё долго, но вскоре пришли люди. Фонарь сняли с привычного места и отправили на переплавку. Так он стал одной из деталей в машине, которая казалась ему ужасной и ненасытной, ещё когда он был фонарём. Машина с жадностью поглощала топливо и со страшным тарахтением ехала по дороге. А внутри крутился яростный механизм, происходили неведомые доселе фонарю процессы. Там прыгали искры, бурлил бензин, крутились шестерни.
Но всё же бывшему фонарю это нравилось. Ведь он достиг своей мечты: сдвинулся с места. Но не только сдвинулся, а теперь двигаться и другим!