Все сроки вышли. ТЯнуть дальше было нельзя. И вот 25 апреля 1910 года Анна Андреевна Горенко и Николай Степанович Гумилев обвенчались в Никольской церкви села Никольская Слободка под Киевом более трех лет с момента когда Гумилев просил руки Анны. Хрупкая стройная девушка становится(что делает?) женой поэта. Но она и сама поэт! И разве не знала не предвидела Анна судьбу этого брака свою судьбу судьбу мужа? Что волею времени чудовищно нелепо совпавших неблагоприятных обстоятельств направляемая большевиками внутренняя орда переломает хребет царствующей династии а потом и самой Российской империи?! И пойдет крушить громить грабить?! И что она сама Анна Ахматова поэт женщина с царственной осанкой и такой же душой менее чем через десять лет будет ввергнута в пучину жесточайших испытаний?! По пути в церковь Анна стала рассказывать(приставка рас) Гумилеву свой сон. Ей приснилось(приставки пре не бывает) что будет жить она в убогой обстановке одна одинешенька ветхое единственное одеяло дырявый диван изношенный узорчатый халат который в течение долгого времени будет ее единственной домашней одеждой. Брось это хандра сказал на это Гумилев. Подожди нас ждет Париж Италия. Все пройдет. Анна задумалась. Всегдашняя печаль не сходила с ее лица. Будучи в подвенечном наряде она казалась еще печальней. Лишь глаза блистели делая ее лицо прекрасным и одухотворенным. Анна не ошиблась в своем пророчестве. Будет будет лучшая поэтесса России через годы бедна привычной бедностью от которой даже не попытается избавиться а ее единственной утварью станет потертый чемоданишко набитый блокнотами стоящий в углу наготове как и вся громадная держава государство-колония где все население как-будто в каком-то кошмарном творении западника пессимиста выстроилось в очереди в тюрьму лагеря колонии... В очереди на расстрел. Но тогда в 1910 году был апрель мир был наполнен солнечным светом чернобородые мужики завидев свадебный кортеж радостно махали шапками.
Особенностями, давшими основание для пародии, стали многоточия и определение "просто". Далее в пародии используется много просторечий., которые автор и высмеивает в тексте, называя "жгучим глаголом".
Приедь, умоляю, приехай (приедь же)! А то – самолетом прилеть ( лети, прилети), Чтоб нам не являлась помехой Какая-нибудь гололедь (какой-нибудь гололед).
Иль запросто (без формальностей), без церемоний, Ты вещи покладь (сложи, положи) в саквояж И в поезде, в спальном вагоне, На полку мечтательно ляжь (ляг).
А то плывь (плыви, приплыви) ко мне пароходом, Причалу рукой помахай (помаши). А нету доверия к водам – Сюда на Пегасе скакай (скачи).
Приедь, ты не станешь обузой! Приедь, я зальюсь, как щегол! Приедь, долгожданная муза! Уж стынет мой жгучий глагол…
константин юон 11 апреля 1958 г.