ответ:Предложения (НЕ слитно // НЕ раздельно).
Подчеркнутое невнимание очень ранит человека. – В это мгновение хотелось не внимания, а покоя.-
Не всякое животное может жить в неволе. – В итоге они добились не воли, а еще большего ужесточения условий существования.
Неаккуратность в мелочах может привести к полному беспорядку. –
В первую очередь привлекала в этом человеке не аккуратность, а удивительные лучистые глаза.
Что может оправдать неправду? – И тогда впервые прозвучала из её уст не правда, а ложь.
Благодаря героическим усилиям советских солдат неприятель был отброшен. – Никакой он тебе не приятель, а просто компаньон.
Дети очень чувствительны к несправедливости. – Не справедливость двигала им, а жажда наживы.
ответ:Предложения (НЕ слитно // НЕ раздельно).
Подчеркнутое невнимание очень ранит человека. – В это мгновение хотелось не внимания, а покоя.-
Не всякое животное может жить в неволе. – В итоге они добились не воли, а еще большего ужесточения условий существования.
Неаккуратность в мелочах может привести к полному беспорядку. –
В первую очередь привлекала в этом человеке не аккуратность, а удивительные лучистые глаза.
Что может оправдать неправду? – И тогда впервые прозвучала из её уст не правда, а ложь.
Благодаря героическим усилиям советских солдат неприятель был отброшен. – Никакой он тебе не приятель, а просто компаньон.
Дети очень чувствительны к несправедливости. – Не справедливость двигала им, а жажда наживы.
людське життя для історії — це тільки мить. А для людини — піт праці і кров боротьби, це радощі й страждання. Про них наяд чи напишуть майбутні історики. Можливо, узагальнять словами «війна», «робітничий рух». Для ліричного ж героя поезії — це живий біль, жива рана, і не треба її ятрити порожніми фразами. Мабуть, тільки письменникові під силу передати людські почування, історію «підтятої» людської душі.
Митець прагне гуманізму, зверненого до кожної людини, яка опинилася у вирі терору й репресій і була безсилою захистити свою честь, гідність, життя. Поет-філософ Плужник розкриває протиріччя між справжнім сенсом людського життя та його нікчемними зовнішніми виявами. Це, зокрема гаємо у творі «Для вас, історики майбутні…» На відстані все здається більш простим, зрозумілим. Тому легко буде майбутнім історикам писати «рядки холодних слів» про часи громадянської війни. Але для тих, хто скроплював землю своєю кров’ю, віддавав душу боротьбі, — це було життя, сповнене жаху й болю. Автор хоче, щоб нащадки, які будуть жити «серед родючих вільних нив», не забували цього. Показовим є те, що адресатами болючих рядків названо лиш «істориків майбутніх», а не сучасного авторові читача, і це зрозуміло, бо ці болі-страждання для Євгена Плужника, як доречно писав про це В. Держдвін, — єдина дійсна життєва реалія, а все інше — лише «слів цвіла полова».
Збірка "Дні", 1926