Алаша подразделяются на следующие подроды: малбасар, жайлау, алтыбас, шотқара, тоқбас(токпас), ақберлі, атымыс, сары, қожамберлі, құдайберді, көбек, байбарақ, жомарт, қарабатыр, малқара, мәмбет, ботпанай, байдаулет, байсеу, қойсары, есназар, қойдықұл, түкі, қожағұл, малай, тоғай, маймақ, досай (босай), бөкес, аталық, қозыбек, әйтімбет, қарабұра, божан, барамық, көбілей, тоқберлі, қоңырбөрік, жабу, мальке, баймырза, олжай, акпан, кенжекара, рамбай, борши, дербіс, қара, култай (елбол), аукетай, тәріске, түгел, байғабыл (бекназар).
Объяснение:
это правильный ответ потомучто я знаю казахский
В философский лексикон термин «Демиург» был введен Платоном, который впервые называет Демиургом «творца и отца» (ποιητὴν καὶ πατέρα, Tim. 28c) этого видимого космоса (ср: Resp. VII 530а6; Polit. 270а5, 273b 1). В «Тимее» Платон определяет Демиурга как Ум, который, взирая на вечный умопостигаемый прообраз-парадигму (Tim. 28а, 29а), создает мир посредством упорядочивания хаотически движущейся материи («кормилицы», «восприемницы»). При этом ни сам идеальный прообраз, ни материя от Демиурга не зависят, последний выступает всего лишь как причина их соединения, в чем состоит его существенное отличие от Бога теистических религий, творящего мир из ничего. Кроме того, Демиург не всесилен: будучи благим, он старается как можно больше уподобить мир его идее, однако пассивное сопротивление материи, проявляющееся в виде естественной необходимости (ἀνάγκη), мешает ему полностью осуществить свое намерение.
Демиург творит только вечные сущности (поскольку все имеющее вечную причину и само оказывается вечным, Tim. 41b): низших богов, мировую душу и бессмертную часть человеческой души, четыре космические стихии (землю, огонь, воду и воздух), небесные светила и тело космоса в целом; также он создает время как движущееся подобие вечности. Творение смертных существ, необходимых для полноты мироздания, Демиург предоставляет низшим богам, вручая им «семена и начатки созидания» (41с).
Замечание Платона о том, что в вопросе о происхождении Вселенной следует довольствоваться «правдоподобным мифом» (29d), дало повод некоторым членам Древней Академии (Ксенократ, Спевсипп) истолковать космогонию «Тимея» как условно-метафорический язык, применяемый в «дидактических целях» для выражения вневременных онтологических структур (Xenocrates, fr. 54 Heinze).
из Античная философия: Энциклопедический словарь. — М.: Прогресс-Традиция. П. П. Гайденко, М. А. Солопова, С. В. Месяц, А. В. Серегин, А. А. Столяров, Ю. А. Шичалин. 2008.
2а национальный олимпийский комитет;
3г
4а
5б
6б
7г
8а
9б
10а
11а
13б
13в
15а