Органический мир Атлантического океана в видовом отношении беднее органического мира Тихого и Индийского океанов, но в количественном — самый богатый (260 кг/км2) из-за широкого развития шельфа. Бедность видового состава в значительной мере связана с относительной молодостью океана, длительной изоляцией его от других океанов и сильным похолоданием климата в четвертичное время. На распределение органической жизни сильно влияют течения и вертикальные движения вод. Для фитобентоса северной части океана наиболее характерны бурые и красные водоросли, ламинарии и аларии. Литорали Европейского побережья присущи цветковые — зостера марина и зостера нана. В тропическом поясе фитобентос представлен зелеными водорослями, главным образом каулерпой, валонией, кодиумом; из красных водорослей широко распространены литотамнии и литофиллум, из бурых — саргассовые. Для донной флоры Южного полушария характерны ламинарии и красные водоросли. Фитопланктон Атлантики насчитывает 245 видов. Его наибольшая плотность наблюдается в полосе течения западных ветров. Кораллы и группы грибовидных представлены одним родом. Высшие ракообразные, морские птицы в Атлантике значительно беднее по видовому составу, чем в Тихом океане. Из птиц распространены альбатрос и буревестник. Представлены отдельные семейства рыб, например тресковые, сельдевые, бельдюговые, а также некоторые млекопитающие, например тюлень. Распределение животных организмов имеет ярко выраженный зональный характер, при этом зонально изменяются количество видов и общая биомасса. Видовой состав весьма разнообразен в тропических водах, а количественный — в умеренных и приполярных поясах, а также в прибрежных водах и районах холодных течений и апвеллинга. В тропических поясах зоопланктон представлен многочисленными видами фораминифер, несколькими видами радиолярий, веслоногими рачками. Для этих поясов типичны медуза, кальмар, осьминог; из промысловых рыб — тунец, макрель, сардины. К тропическим и субтропическим поясам приурочены кораллы. Летучие рыбы, морская черепаха, акула также обитают исключительно в теплых водах. Умеренные широты Северного полушария характеризуются обильной жизнью при сравнительно небольшом разнообразии фауны. Из промысловых рыб наибольшее значение имеют сельдь, треска, пикша, палтус, морской окунь. Для зоопланктона характерны фораминиферы. Районам Большой Ньюфаундлендской банки и Норвежского моря свойственно обилие планктона: средняя биомасса здесь больше, чем в соответствующих широтах Тихого океана. В Атлантическом океане выделяют три биогеографические области: арктическую, североатлантическую, тропико-атлантическую. Атлантический океан с древнейших времен являлся местом интенсивного морского рыбного и зверобойного промысла. Китобойный промысел в Бискайском заливе велся басками еще в XI—XII веках, промысловый лов сельди в Северном море — в средние века. С 60-х гг. XX века в антарктических водах интенсивно ведется вылов крупных млекопитающих. До 1958 г. Атлантический океан лидировал в добыче рыбы. Многолетние интенсивные промыслы отрицательно сказались на биологических ресурсах океана, и Атлантический океан уступил первенство. Основные потери вылова произошли в Северной Атлантике. Резкое возрастание мощностей и преобразования в технике рыбного лова привели к тому, что промышленное рыболовство распространилось на все районы океана, причем интенсивность рыбного лова и зверобойного промысла стала принимать поистине угрожающий характер. В результате в некоторых районах океана произошел перелов ценных рыб: сельди у берегов Исландии и Норвегии; пикши, морского окуня, тунца у берегов Ньюфаундленда; сардины в Средиземном море. Чтобы процесс уменьшения рыбных запасов в Атлантическом океане не сокращался, необходим строго регулируемый промысел. Переход к искусственному регулированию биопродуктов, т. е. к организации плантационного хозяйства, дает человечеству дополнительные белковые ресурсы и одновременно ограждает океан от оскудения.
Источник: https://geographyofrussia.com/organicheskij-mir-atlanticheskogo-okeana/
Объяснение:
На глубине 4—6 км простираются огромные равнины. На дно котловин не проникает солнечный свет. Температура здесь всегда постоянная: около +2° С. Остановимся на некоторое время и посмотрим в иллюминатор. В свете фар океанохода можно увидеть множество мелких частиц, медленно опускающихся на дно. Это явление называется сестоном — «снегопадом» из отмерших организмов; оно действительно напоминает снегопад в тихую зимнюю ночь. Только «снежинками» здесь являются нерастворимые остатки мелких морских организмов и минералов. Опускаясь на дно, они наращивают верхний слой океанической земной коры.
Продолжим путешествие. Довольно часто на нашем пути встречаются отдельные подводные горы — потухшие вулканы. У многих из них плоские вершины. Такие горы называются гайоты. Их плоские макушки образовались в период, когда вулканы возвышались над водой и верхняя часть конусов была срезана волнами.
Иногда такие подводные горы объединяются, образуя целые хребты. Некоторые из них протягиваются на тысячи километров, например Императорский и Гавайский хребты в Тихом океане. Вершины хребтов могут подниматься над уровнем океана в виде цепочки островов. Под водой на вершинах потухших вулканов иногда вырастают колонии кораллов, образуя атоллы — острова в форме сплошного или разорванного кольца с внутренним водоёмом (лагуной). Атоллы нередко становились приютом людей, потерпевших кораблекрушение. Однако не все вулканы на подводных хребтах «уснули». Многие из них продолжают извергаться, например вулканы Гавайских островов.
Однообразие ландшафта глубоководных котловин нарушается глубокими ущельями с приподнятыми краями. Такие ущелья протягиваются на тысячи километров. Они возникли вдоль разломов, рассекающих земную кору на дне океанов.
Океаноход оставляет за собой «облако» мутных осадков, совсем как пыль на дороге, поднятая грузовиком. Но вот океаноход начинает потряхивать, мы выехали на поле, усеянное плотными лепёшками — железомарганцевыми конкрециями. Иногда они так близко расположены друг к другу, что напоминают булыжную мостовую.
Эти лепёшки, или шары, имеют концентрическое строение. Они похожи на луковицу и состоят из гидрооксидов железа и марганца с заметными примесями таких металлов, как никель, медь, кобальт. Слои конкреции нарастают очень медленно — несколько миллиметров за 1 млн лет, но при этом сами они не засыпаются осадками, а остаются на поверхности океанского дна.
По пробам базальтов из второго слоя коры учёные научились определять их возраст. В результате была выявлена такая закономерность: по мере удаления от берега они становятся всё моложе. Значит, в начале нашего пути их возраст оценивали бы в 170 млн лет, затем — в 150, 100, 50 и т.д.