Конец XIX - начало XX в. отмечен быстрым уволичением численности населения Российской империи. За период с 1897 г. (когда была проведена первая всероссийская перепись) по 1913 г. оно возросло на 1/3 и перед первой мировой войной составляло 165,7 млн человек (без Финляндии). Такой значительный рост достигался за счет высокого уровня рождаемости (в 1909-1913 гг. на тысячу населения приходилось 44 родившихся) и снижения смертности, которая, впрочем, в России в 1913 г. была выше, чем в наиболее экономически благополучных странах (в 1911-1913 гг. - 27,2 умерших на тысячу человек, в то время как, например, в Дании - 12,9, Норвегии - 13,5 в Голландии - 13,6). Ускоренное экономическое развитие страны сопровождалось быстрым ростом городского населения, хотя его удельный вес был по-прежнему невелик (в 1913 г. в городах проживало 16% населения империи).
Социальная структура России в конце XIX - начале XX в. отражала еще не завершившийся процесс становления в стране индустриального, буржуазного общества. Многоукладность экономики обусловливала обилие социальных слоев и групп, большое число лиц с временным социальным статусом.
Самым многочисленным классом в общественной структуре страны оставалось крестьянство, причем его численность и в начале XX в., несмотря на усилившийся отток населения в города, продолжала возрастать, хотя и более медленными темпами, чем прежде. В состав зажиточных верхов деревни входили как представители непроизводительного капитала (лавочники, ростовщики и т.п.), так и представители собственно аграрного капитализма. В процессе капиталистической эволюции российской деревни формировался и сельский пролетариат. Вместе с тем продолжала увеличиваться в абсолютных размерах и численность середняков. Полярные социальные группы в деревне в полной мере еще не оформились.
На положении первого сословия империи по-прежнему находилось дворянство, сохранившее свой привилегированный статус. Вместе с тем экономическая сила этого класса-сословия, многие представители которого оказались не в состоянии при к процессу капиталистической эволюции российского народного хозяйства, неуклонно падала. "Оскудение" дворянства громко заявляло о себе, в частности, быстро прогрессировавшим размыванием среднего и мелкопоместного землевладения. Однако, несмотря на ослабление экономических позиций поместного дворянства, оно по-прежнему было сильно своими связями с монархией и бюрократией, своими сословными организациями, влиянием в местном самоуправлении.
Характерной чертой социального развития России в конце XIX - начале XX в. был рост маргинальных слоев, т.е. групп людей, утративших традиционный статус и "непереваренных" новой общностью. Значительно увеличилось количество люмпенских деклассированных элементов, которые, например, в Петербурге составляли примерно десятую часть населения. Эти явления, будучи закономерным следствием быстрой индустриализации, неизбежно оказывались одним из факторов общественной нестабильности, создавая благоприятные условия для распространения самых радикальных идей, в том числе - нацеленных на решительный разрыв с
Политическому кризису Июльской Монархии предшествовал хорошо организованный врагами Монархии острый экономический кризис, разразившийся в начале 1847 г. Начались массовые банкротства, увольнения и рост безработицы. Недовольство народа искусно подогревалось.
Единственным выходом из кризиса казалось расширение избирательных прав. Летом 1847 г. зародилось движение так называемых банкетов: чтобы пропагандировать реформы, прежде всего избирательного права, и при этом обойти строгие запреты союзов и собраний, сначала в Париже, а затем и в крупных провинциальных городах организовывались обеды. В произносившихся речах громко говорили о реформах и резко критиковали правительство. В общей сложности состоялось около 50 таких банкетов. Раздраженный Гизо 21 февраля (6 марта) 1848 г. запретил очередной банкет, назначенный в столице. Это незначительное событие послужило сигналом для очередной антимонархической революции во Франции. День 22 февраля (6 марта) , намеченный для еврейского праздника Пурим без всяких происшествий, но во внутренних кварталах города к вечеру стали собираться толпы ветхозаветного народа и примкнувших к ним французов. Построено было несколько баррикад.
23 февраля (8 марта) , вопреки ожиданиям, оказалось, что волнения усиливаются. Восклицания: "долой Министерство! " становились громче, и в народе появились вооруженные. Встревоженное правительство призвало на национальную гвардию. Однако либеральная буржуазия была также недовольна Министерством. Она собиралась неохотно. В разных местах стали заметны демонстрации, в которых национальные гвардейцы принимали участие вместе с народом. Настроение гвардии открыло глаза королю. В тот же день он принял отставку Гизо. Известие об этом встречено было с полным восторгом. Толпы возбужденного победой народа продолжали оставаться на улицах, но настроение парижан изменилось – вместо грозных восклицаний слышались веселый говор и смех. Но тут случилось кем-то предвиденное событие - поздно вечером толпа народа сгрудилась перед зданием Министерства иностранных дел. Находившийся здесь караул линейной пехоты открыл огонь по собравшимся. Кто приказал стрелять, так и осталось неизвестным, но этот хорошо срежисированный спектакль решил судьбу короля Луи-Филиппа.
Конец XIX - начало XX в. отмечен быстрым уволичением
численности населения Российской империи. За период с 1897
г. (когда была проведена первая всероссийская перепись) по
1913 г. оно возросло на 1/3 и перед первой мировой войной
составляло 165,7 млн человек (без Финляндии). Такой
значительный рост достигался за счет высокого уровня
рождаемости (в 1909-1913 гг. на тысячу населения
приходилось 44 родившихся) и снижения смертности, которая,
впрочем, в России в 1913 г. была выше, чем в наиболее
экономически благополучных странах (в 1911-1913 гг. - 27,2
умерших на тысячу человек, в то время как, например, в
Дании - 12,9, Норвегии - 13,5 в Голландии - 13,6).
Ускоренное экономическое развитие страны сопровождалось
быстрым ростом городского населения, хотя его удельный вес
был по-прежнему невелик (в 1913 г. в городах проживало 16%
населения империи).
Социальная структура России в конце XIX - начале XX в.
отражала еще не завершившийся процесс становления в стране
индустриального, буржуазного общества. Многоукладность
экономики обусловливала обилие социальных слоев и групп,
большое число лиц с временным социальным статусом.
Самым многочисленным классом в общественной структуре
страны оставалось крестьянство, причем его численность и в
начале XX в., несмотря на усилившийся отток населения в
города, продолжала возрастать, хотя и более медленными
темпами, чем прежде. В состав зажиточных верхов деревни
входили как представители непроизводительного капитала
(лавочники, ростовщики и т.п.), так и представители
собственно аграрного капитализма. В процессе
капиталистической эволюции российской деревни формировался
и сельский пролетариат. Вместе с тем продолжала
увеличиваться в абсолютных размерах и численность
середняков. Полярные социальные группы в деревне в полной
мере еще не оформились.
На положении первого сословия империи по-прежнему
находилось дворянство, сохранившее свой привилегированный
статус. Вместе с тем экономическая сила этого
класса-сословия, многие представители которого оказались
не в состоянии при к процессу капиталистической
эволюции российского народного хозяйства, неуклонно
падала. "Оскудение" дворянства громко заявляло о себе, в
частности, быстро прогрессировавшим размыванием среднего и
мелкопоместного землевладения. Однако, несмотря на
ослабление экономических позиций поместного дворянства,
оно по-прежнему было сильно своими связями с монархией и
бюрократией, своими сословными организациями, влиянием в
местном самоуправлении.
Характерной чертой социального развития России в конце XIX
- начале XX в. был рост маргинальных слоев, т.е. групп
людей, утративших традиционный статус и "непереваренных"
новой общностью. Значительно увеличилось количество
люмпенских деклассированных элементов, которые, например,
в Петербурге составляли примерно десятую часть населения.
Эти явления, будучи закономерным следствием быстрой
индустриализации, неизбежно оказывались одним из факторов
общественной нестабильности, создавая благоприятные
условия для распространения самых радикальных идей, в том
числе - нацеленных на решительный разрыв с