Казачество всегда привлекало своей самобытностью. Это явление воспринимается как сугубо уникальное, чисто российское. Уникальность эта – основа привлекательности для творческих натур, которые черпают в образе казачества вдохновение. Но вместе с тем, в спорах о роли и месте казачества постоянно упускается момент типичности. Казачество – в большой мере явление типичное. Это своеобразная реакция при социума к экстремальной окружающей среде. Нечто общее с казачеством мы наблюдаем в общинах сербских граничар, балканских и карпатских гайдуков и гайдамаков и даже в среде покорителей американского Дикого Запада (при несравненно большей доле индивидуализма). Таким образом, уникальность казачьей формы выживания проявляется лишь в сравнении с обыденной жизнью абсолютного большинства населения.
Вот уже два десятка лет возникают все новые и новые попытки придать казачеству оригинальную трактовку. К сожалению, в большинстве случаев всё достоинство этих новых определений и осмыслений заключается лишь в их оригинальности [1] . Смысл большинства споров вокруг казаков сводится к определению их исторической роли и места в российской действительности. При определении же места и роли казачества дискуссия сводится к двум главным во происхождение казаков и этнический статус казачества. Будущее же казачества видится спорщикам, как правило, крайне туманно.
Весь багаж сведений среднего русского интеллигента о казаках заключается, в лучшем случае, в осведомленности о завоевании Сибири Ермаком, о бунтах Разина и Пугачева, о роли казаков атамана Платова в Отечественной войне 1812 г. и о Запорожской Сечи. Учитывая всепобеждающий рост невежества, «интеллект» среднего россиянина не нагружен даже этим. Существование каких-либо других казаков воспринимается в неказачьих регионах с изумлением, тогда как в менталитете многих иностранцев казак с его песней, джигитовкой, пляской олицетворяет русского человека [2].
Правительственная политика в отношении казачества обычно была реакцией правящих кругов на деятельность казаков во внутри- и внешнеполитической сферах, затрагивающих интересы России. Казачий во возникал обычно в периоды внутренних неудач и политических потрясений и замирал в годы мирной, спокойной жизни. Казаками пользовались как специальной военно-полицейской силой и забывали о них в моменты проведения реформ. Русская либеральная интеллигенция, западнически настроенная, мало интересовалась казаками и даже, как будто бы, их стыдилась. Радикальные же преобразователи всей русской жизни совершенно не считались с чьей-либо самобытностью и с революционной беспощадностью избавлялись от неё, подчас вместе с носителями этого своеобразия.
В литературе, посвященной казачеству, нет однозначного ответа на во как соотносятся современные казаки с русским этносом и этническими и социальными группами, существующими в современном обществе. Действительно, они парадоксально сочетают в себе и этнические, и социальные характеристики, но не являются моноэтничными. Есть казаки-русские и казаки-калмыки, казаки-башкиры и казаки-осетины, казаки-татары и казаки-армяне и т.д. Поэтому декларируемая особая этничность не приводит к всеобщему требованию отдельного национального казачьего государства. И мне, и многим другим авторам уже приходилось писать, что казаки сочетают в себе как этнические, так и сословные черты; невозможно механически отрывать одно от другого [3]. Казачество следует рассматривать как военное сообщество – полиэтническую социальную общность, сформировавшуюся в приграничной территории – фронтире, отличительной особенностью которой является военное ремесло как основное занятие.
В последнее время появились работы о казачестве как едином феномене. Однако, на наш взгляд, такая трактовка не вполне правомерна. Проведенная типологизация (классификация) различных групп казаков демонстрирует, что казачество как особая социально-историческая общность не укладывается и в эту стратегию.
По версии историков Кубанской казачьей академии, казачество это: во-первых, культурно-историческая общность, народ; во-вторых, служилое сословие, формируемое тем или иным правительством для своих целей; в-третьих, административно-территориальное образование, экономическая общность всех народов и сословий, проживающих на казачьих землях.
С нашей точки зрения, опираясь на все известные источники, казаков можно классифицировать по следующим группам:
1. Вольные казаки – первое упоминание в 1380 г., согласно летописи Донского монастыря, донцы участвовали в Куликовской битве. Согласно Гребенской, Антониевой летописям и преданиям, казаки Донского городка, что был повыше станицы Казанской, преподнесли великому князю Дмитрию перед Куликовской битвой образ Донской Божией матери. Казаки городков Гребни и Сиротина – образ Гребневской Божией матери и участвовали в битве.
Естественно, кому хочется в рабстве сидеть