В V-VIII веках Великий Шелковый Путь достигает своего наивысшего расцвета. В это время, во второй половине VI века тюркоязычные племена народов Алтая объединились с народами Семиречья и Центральной Азии в Тюркский каганат, который впервые в истории объединяет в рамках одного государства практически весь ареал Евразийских степей, а так же области древних оседлых цивилизаций - Согд и Бухару, которые являлись ключевыми точками на трассе Великого шелкового пути. Тюрки не без влияния согдийских купцов становятся партнерами Византии по налаживанию прямой бесперебойной торговли от Китая к Средиземноморью. Рост городов оживил торговлю с Китаем, Ираном. Только в 627-647 годах в Китай было направлено 9 торговых посольств. Караваны шли через Мерв-Чарджоу-Бухару-Самарканд-Чач-Исфиджаб-Талас-Суяб и дальше к оазисам Восточного Туркестана.Огромная масса шелка, бархата, различных других тканей, стеклянных изделий, украшений, парчи, кожаных изделий потоком шла из Китая в Византию и обратно, оседая в Бухаре, Самарканде, Ташкенте, Мерве, Кашгаре, Суябе, Куче и Турфане.Согдийцы открывали по всей трассе торговые колонии, строили за многие тысячи километров от своей родины города, дворцы, храмы, создавали направления в музыке, живописи и архитектуре, привносили новые религиозные воззрения.Торговые фактории и поселения согдийских купцов, ремесленников и земледельцев в VI-VIII вв. распространялись на северо-восточные районы центральной Азии, в Синьцзян, Южную Сибирь, Монголию, северный Китай, а на западе до Крыма.Третий значительный период истории Великого Шелкового Пути приходится на конец VIII – начало XIII веков. Это период от арабских завоеваний и исламизации народов Передней Азии, Ирана, Кавказа, части Восточной Европы, Афганистана, Северной Индии и Центральной Азии до монгольских нашествий.
Гроза двенадцатого года еще спала... Еще Наполеон не испытал великого
народа, еще грозил и колебался он, — так писал Пушкин о том времени,
исчерпывающая характеристика которого очень трудна: столько
разнообразнейших явлений одновременно осаждают память историка.
Из всех войн Наполеона война 1812 г. является наиболее откровенно
империалистской войной, наиболее непосредственно продиктованной интересами
захватнической политики Наполеона и крупной французской буржуазии. Еще
война 1796 — 1797 гг., завоевание Египта в 1798 — 1799 гг., вторичный поход
в Италию и новый разгром австрийцев как-то прикрывались словами о
необходимости борьбы против интервентов. Даже Аустерлицкая кампания
изображалась наполеоновской прессой как «самозащита» Франции от России,
Австрии и Англии. Даже разгром и порабощение Пруссии в 1806 — 1807 гг.
являлись для среднего французского обывателя справедливой карой прусскому
двору за дерзкий ультиматум, посланный Фридрихом-Вильгельмом III
«миролюбивому» императору Наполеону, которому жить не дают беспокойные
соседи. О четвертом разгроме Австрии в 1809 г. Наполеон и подавно не
переставал говорить как о войне «оборонительной», вызванной австрийскими
угрозами. Только о вторжении в Испанию и Португалию принято было
помалкивать.
Все эти фантазии и лживые выдумки в 1812 г. никого уже не обманывали во
Франции, да и в ход почти вовсе не пускались.
Заставить Россию экономически подчиниться интересам французской крупной
буржуазии и создать против России вечную угрозу в виде вассальной, всецело
зависимой от французов Польши, к которой присоединить Литву и Белоруссию, —
вот основная цель. А если дело пойдет совсем гладко, то добраться до Индии,
взяв с собой уже и русскую армию в качестве «вс войска».