Грюнва́льдская битва — решающее сражение «Великой войны» 1409—1411 годов, произошедшее 15 июля 1410 года. Союз Королевства Польского и Великого княжества Литовского под предводительством короля Владислава II Ягайло и великого князя литовского Витовта одержал решающую победу над войском Тевтонского ордена. Большинство рыцарей ордена было убито или взято в плен. Несмотря на поражение, крестоносцы смогли выдержать двухмесячную осаду столицы и понесли лишь незначительные территориальные потери в результате Торуньского мира 1411 года. Территориальные споры продолжались до заключения Мельнского мира 1422 года. Тем не менее, Тевтонский орден так и не смог оправиться от поражения, а жёсткие внутренние конфликты привели к экономическому упадку. Грюнвальдская битва перераспределила баланс сил в Восточной Европе и ознаменовала восход польско-литовского союза до уровня доминирующей военно-политической силы в регионе.
Грюнвальдская битва была одной из крупнейших битв средневековой Европы и является одной из важнейших побед в истории Польши и Литвы[6]. Битву окружали романтические легенды, превратившие её в символ борьбы против захватчиков и источник национальной гордости. Переход к её научному изучению наблюдается лишь в последние десятилетия.
Одной из предпосылок возникновения истинного капитализма, как показал Маркс, было разделение непосредственных производителей (тех, кто выполнял эту работу) со средствами производства, которые перешли в руки нового эксплуататорского класса. У производителей тогда был только один получить средства к существованию. Им пришлось убедить членов этого эксплуататорского класса использовать их к труду (их «рабочая сила») в обмен на вознаграждение, достаточное для поддержания их жизни и пригодности для работы. Но уровень этого вознаграждения был значительно ниже, чем стоимость товаров, произведенных их работой. Разница, «излишек», пошла прямо в карманы владельцев средств производства. Они получили плоды эксплуатации труда, даже если это было юридически «свободным», равно как и старый правящий класс, который эксплуатировал несвободный люд.
Маркс описал в «Капитале» насильственное разделение рабочей силы в Великобритании от контроля над средствами производства путем вождения людей с земли с ограждениями 16, 17 и 18 веков и «зазорами» 19-го века.
Без такого разделения рабочей силы от средств производства, распространение продукции на рынок, могло бы привести не капитализм, а новый вариант крепостного права. Выпуск продукции в этих регионах был направлен на мировые рынки, но внутренняя динамика сильно отличалась от динамики капитализма с его стремлением к конкурентному накоплению.
Продуктивный капитализм не был возможен до определенного момента в истории человечества. Это произошло, когда произошла масштабная эскалация использования продуктов труда для повышения производительности нынешнего труда, когда использование относительно простых инструментов начало уступать место первой механизации в самом широком смысле этого слова.
Это может иметь четырехкратный эффект. Он (1) увеличил выход - и, следовательно, потенциальный излишек - получался из определенного количества труда. Это (2) увеличило стоимость оборудования и материалов, необходимых для производства продукции, и, следовательно, вероятность того, что отдельные производители не смогут сами обеспечить их. Это (3) увеличило зависимость производства от инициативы и приверженности производителя (хотя бы потому, что нужно было уделять больше внимания дорогостоящему оборудованию) и, следовательно, преимущество использования «свободного», а не крепостного или рабского труда. И это (4) увеличило важность торговых сетей, которые могли бы поставлять сырье и распоряжаться увеличенной производительностью.
Там, где «механизация» имела все четыре эффекта, она отделяла непосредственных производителей от контроля над средствами производства, с одной стороны, и поощряла использование «свободного» труда новым классом контроллеров - с другой. Это также увеличило интеграцию всего производственного процесса с рынком.
Это объясняет, почему капитализм не развивался в древних цивилизациях Ближнего Востока и средиземноморских земель или в доиспанских цивилизациях Америки. В любом случае силы производства не были достаточно продвинуты для того, чтобы появился новый класс капиталистических эксплуататоров, не зависящих от старых господствующих классов.