Один из самых древних славянских народных праздников, дошедших до наших дней. Масленица – это обряд, посвященный проводам зимы и радостному приветствию весны. Фактически это была встреча Нового года, только в начале весны (1 марта, или 23 марта – до XVв.). В разных регионах государства существовали свои, особые ритуалы, однако, концепция обряда была едина. Безусловно, сегодняшний формат празднования сильно отличается от изначальных традиций. Доминирующее место занимает развлекательная сторона обряда, включающая приглашение гостей, ярмарку, хороводы, костры и, конечно же, огромное количество блинов.
Из истории известно, что до принятия христианства люди, жившие на территории современной России, были язычниками, поклонялись богу солнца Яриле (по некоторым источникам - ритуальному персонажу, олицетворявшему весеннее плодородие и сексуальную силу). Уже тогда в обычае было печь блины, как символ солнца и некого выражения благодарности богу солнца за жизнь на земле.
Позже, вплоть до XVII века, масленица, как «бесовское веселье», подвергалась постоянному осуждению со стороны православной церкви. Но уже в XVIII веке преследования ослабели (этому немало царские особы, отмечавшие праздник с особым размахом), и совсем скоро этот истинно русский обряд был принят церковью, регламентирован с учетом ее интересов. На сегодняшний день масленица считается православным (а не языческим) праздничным циклом. В православном календаре данный цикл играет роль подготовки христиан к Великому посту, известному своей строгостью и продолжительностью.
Происхождение названия обрядаЕдиного мнения относительно происхождения названия данного праздничного цикла нет. Чаще можно встретить версию, по которой «масляница», «масленица» имеет гастрономический корень. Именно весной, в марте, телятся коровы, благодаря чему в доме бывает много молока, молочных продуктов и сливочного масла – «мазало». Масло, как символ достатка в семье, и круглый, горячий блин – как олицетворение солнца, были обязательными атрибутами в ритуале «умащения» божества, стремления задобрить его. Ведь от солнца напрямую зависела плодородность земли.
Кроме этого, существует мнение, что масленица уходит корнями еще глубже, и изначально обряд был посвящен поклонению славянскому богу скотоводства – Велесу.
Еще одна версия происхождения названия праздника опирается на предположение, что в неделю масленицы из рациона питания исключалось мясо, однако молочные продукты (сыр, масло, творог и др.) разрешены к употреблению. Хозяйки пекли масленые блины. Кстати, отсюда и второе название праздника – Седмица сырная.
Справедливости ради вспомним еще одну легенду. Считается, что родиной праздника является дальний Север. Однажды, в суровый зимний день люди, изнемогшие от мороза, заметили Масленицу - дочь Мороза, прятавшуюся за снежными сугробами, и позвали ее согреть, развеселить их пережить стужу. Масленица явилась к людям, но не маленькой девочкой, какой казалась, когда пряталась, а здоровой, крепкой женщиной: щеки ее были румяными и жирными от масла, глаза хитрыми, а смех – коварным. Увлекая людей в веселые хороводы, дочь Мороза согрела их и позволила забыть о холоде. Отсюда и пошло веселье, с которым каждый год русские люди провожают стужу и чествуют весну.
Рогволод (в крещении Василий) Борисович - князь полоцкий с 1144 года. Вскоре после этого начался в Полоцкой земле бурный период борьбы различных ветвей Всеславичей между собой и князей с земством. В 1151 году полочане свергли Р. и сослали его в Минск. В 1158 году Р., при слуцкого князя, овладел Друцком и вскоре вновь вокняжился в Полоцке. Конец 1158 года и три следующих года он провел в безуспешной борьбе с Глебовичами , и в 1161 году, после поражения, которое ему нанес Всеволод Глебович , навсегда покинул Полоцк, удалившись в Друцк. После этого о Р. нет никаких летописных упоминаний; но сохранился в 22 верстах от г. Орши памятник, наз. "Рогволодов камень" (или Оршанский, или Борисовский, по церкви на нем во имя Бориса и Глеба), открытый в 1792 году, с надписью: "В лето 6679 (1171) мая в 7 день доспен (сделан) крест сий: Господи рабу Василию в крещении, именем Рогволоду, сыну Борисову". Ср. Данилевич "Очерк истории Полоцкой земли до конца XIV века" (Киев, 1896), Кеппен "Рогволодов камень и двинские надписи" (в "Ученых Известиях Императорской Академии Наук", т. III).
Историки не полностью доверяют летописи, называя её сведения преданием о Рогволоде. Е. А. Рыдзевская не отрицает возможности и того, что «предание о Рогволоде как о норманне родом» может быть лишь династическим, «в духе, например, тех уже совершенно фантастических генеалогий, какие известны в русской историографии московского периода». Возможно, предание восходит к исторической песне, сложившейся в Полоцкой земле не позднее конца XI — начала XII в.
Таким образом, существует две версии происхождения князя. По одной он представитель местной династии. Знают Рогволод и Рогнеда и славянский свадебный обычай «разувания». По другой версии Рогволод — викинг Рёгнвальд, «пришедший из заморья».
Ю. В. Коновалов отождествляет его с Рёгнвальдом Достославным (Олафсоном), конунгом в Вестфольде. «Эта песнь называется Перечень Инглингов. Рёгнвальд был сыном Олава Альва Гейрстадира, брата Хальвдана Черного. В этой песне названы тридцать предков Рёгнвальда…» Рёгнвальд Олафсон был норвежцем и жил в IX веке, сведений о нём не сохранилось.
Е. А. Мельникова и Т. Н. Джаксон усматривают схожесть сведений летописи и скандинавской саги «Прядь об Эймунде» (конец XIII века), в которой решается вопрос о владении скандинавами Полоцком. Рассказ о таком владении в 1015—1019 годах историки считают вымыслом, в основе которого лежит воспоминание о варяжском князе Полоцка. В саге активным участником является также ярл Рёгнвальд Ульвссон, приближенный и родственник шведки Ингигерд, жены Ярослава Мудрого, который правил в Ладоге. Несмотря на литературность, Рёгнвальд Ульвссон скорее является исторической личностью и не может быть отождествлен с Рогволодом Полоцким, хотя и носил, как полагают, такое же имя, а его предполагаемый потомок новгородец Гюрята Рогович был информатором летописца (под 1096 годом). Эти обстоятельства нужно принимать во внимание лишь в том случае, если признавать сведения о Рогволоде легендарными, а имя — вымышленным.
Имя Рогволод было дано сыну и внуку Всеслава Полоцкого (вторая половина XI века). Полоцкие князья, чуждавшиеся потомства Владимира, сами себя считали Рогволодовыми внуками — по женской линии. И отчину свою вели не от Владимира Изяславу, а по линии наследования от Рогволода. Таким образом, несмотря на легендарность источников о князе Рогволоде, можно не сомневаться в его историчности, так как упоминания о его дочери Рогнеде носят ранний летописный характер и восходят к первой половине XI века.