Феодалами в Древнерусском государстве являлись, прежде всего, князья. Уже в IX и X вв. в Древнерусском государстве сложились крупнейшие княжеские землевладения. Так, например, из «Повести временных лет» мы узнаем, что княгини Ольги принадлежал город Вышгород, а также, вероятно, и многие села.
Термин «имение» встречается уже в самых древних летописях. В них указывается, что князья владели «имениями», скотом и целыми селами. Более того, в одной летописи довольно красочно описывается та жадность, с которой князья начали прибирать к своим рукам общинные земли: «Они исполнены ненасытства». В другом месте мы встречаем упоминание о «богатстве, неправдою собираемом».
Предпосылки к возникновению средневековых городов Торговые связи были тем преимуществом, которое не только возникновению, но и процветанию средневековых городов. Поэтому города имеющие выход к морю - Венеция, Неаполь, Марсель, Монпалье очень в скором времени стали ведущими центрами торговли средневековой Европы.
Крупнейшим центром ремесла была Прага. Именно здесь были сосредоточены мастерские самых искусных ювелиров и кузнецов. Поэтому закономерным является то, что население городов было представлено преимущественно ремесленниками и крестьянами, которым удавалось откупиться от феодальной повинности.
В городах, в которых не было возможности заниматься мореплаванием, ремесленники сами выступали в роли торговцев. Со временем появился новое сословие общества купцы, которые были не прямыми производителями товара, а лишь посредниками в торговле. Это послужило причиной возникновения первых рынков в городах.
Феодалами в Древнерусском государстве являлись, прежде всего, князья. Уже в IX и X вв. в Древнерусском государстве сложились крупнейшие княжеские землевладения. Так, например, из «Повести временных лет» мы узнаем, что княгини Ольги принадлежал город Вышгород, а также, вероятно, и многие села.
Термин «имение» встречается уже в самых древних летописях. В них указывается, что князья владели «имениями», скотом и целыми селами. Более того, в одной летописи довольно красочно описывается та жадность, с которой князья начали прибирать к своим рукам общинные земли: «Они исполнены ненасытства». В другом месте мы встречаем упоминание о «богатстве, неправдою собираемом».