купцу то хорошо, он живет на холме в роскошном доме. в округе чистота, свежий воздух, люди в белоснежных тогах, а их покой охраняют конные и пешие патрули городской стражи. а мне пришлось остановиться в низине, где живут далеко не избранные римляне. узкие улочки без названий, одинаковые многоэтажки без номеров, гряз и смрад, вечная толчея. хорошо хоть ближе к ночи шум улицы спадает, торговцы закрывают свои лавки и перестают вынимать из тебя душу вопли зазывал. становится тихо и холодно. в гостевом доме, где я остановился, хоть и чистота, и порядок, но отопления никакого. жаровня, выданная мне дома, не особо . но я нашел выход. я пошел в термы. куда же еще податься усталому путнику, чтобы отогреть свои косточки.
в термах, я боюсь признаться, но рот у меня не закрывался от удивления и восхищения. как будто я попал во дворец. величие и роскошь царили по всюду. статуи украшали ниши в стенах, потолки главного зала перед входом с трудом можно было рассмотреть вверху. в самих термах приятное тепло от стен и пола, горячий мрамор палатей, освежающая прохлада бассейна. можно я буду жить в бане?
я даже решил отправиться на прогулку и посмотреть центральную часть города. честно признаюсь, такого величия я не видел никогда и нигде. глядя на многочисленные храмы, монументальные дворцы, гигантские колонны, обелиски и статуи императоров, чувствуешь себя мелкой букашкой, червем под ногами настоящих колоссов, сильных мира сего.
самое большое восхищение вызвал у меня пантеон, храм всех богов. его только что построили пару лет назад, правда построили уже в третий раз. («марк агриппа, сын луция, избранный консулом в третий раз, воздвиг это»). пантеон уникален. даже с моими неглубокими познаниями в архитектуре, я понял, что это настоящий шедевр архитектурной мысли. кирпично-бетонная ротонда пантеона перекрыта огромным полусферическим куполом диаметром почти 100 локтей (более 43 м). купол со стенами образует единую оболочку. к основному объёму храма примыкают ниши, отделенные от центрального зала коринфскими колоннами.
Солженицын говорил, что вернется на родину лишь тогда, когда туда вернутся его книги, когда там напечатают Архипелаг ГУЛаг. Журналу «Новый мир» удалось добиться разрешения властей на публикацию глав этой книги в 1989. В мае 1994 Солженицын возвращается в Россию. Он пишет книгу воспоминаний Угодило зёрнышко промеж двух жерновов («Новый мир», 1998, № 9, 11, 1999, № 2, 2001, № 4), выступает в газетах и на телевидении с оценками современной политики российских властей. Писатель обвиняет их в том, что проводимые в стране преобразования непродуманны, безнравственны и наносят огромный урон обществу, что вызвало неоднозначное отношение к публицистике Солженицына.
