ответ:Василий Иванович родился 25 марта 1479 года. Он был первым сыном Ивана III от второго брака, с Софией Палеолог, которая являлась представительницей последней византийской императорской династии.
Однако Василий не претендовал на престол, так как Иван III имел от первого брака старшего сына Ивана Молодого, который приблизительно за восемь лет до рождения Василия уже был объявлен соправителем Ивана III. В 1490 году Иван Молодой умер, и у Василия появился шанс претендовать на великое княжение. При дворе разгорелась борьба двух группировок. Одна выступала за сына Ивана Молодого – Дмитрия Внука, а другая за Василия. В результате Иван III сам провозгласил Василия «государем великим князем».
Древнеегипетская медицина — самая древняя из документированных медицинских систем. С XXXIII века до н. э. до персидского вторжения в 525 году до н. э. она не претерпела особенных изменений в плане практики, которая, тем не менее, была передовой для своего времени в некоторые исторические периоды и включала в себя простую неинвазивную хирургию лечения переломов и обширный набор фармакопеи. Древнеегипетская медицина оказала влияние на многие последующие медицинские системы Древнего мира, в том числе на греческую.
Матильда Мадаева была дочерью крепостного. Родившись в Москве, она училась в Санкт-Петербурге, в Императорском театральном училище, после окончания которого в 1861 году была принята в балетную труппу Мариинского театра. Выступала на сцене в течение 17 лет, вплоть до 1878 года. Обладала красивым, сильно выраженным подъёмом стопы.
Отличалась как исполнительница характерных танцев, в первую очередь, русской пляски, в которой умеючи передавала её широту и мягкость. В определённом смысле была преемницей Марфы Муравьёвой, известной своими сценическими образами, воссоздававшими русский женский характер и наделёнными достоверными народно-поэтическими чёрточками[3]:79.
Была первой исполнительницей партии реки Невы в балете Мариуса Петипа «Дочь фараона» (1862). Этот русский танец, исполнявшийся в костюме боярышни, начинавшийся плавным ходом и заканчивавшийся трепаком, с «широким взмахом рук и низким в пояс поклоном» в финале, артистке, согласно свидетельству Сергея Худекова, приходилось повторять по требованию публики по три-четыре раза[3].
Также Мадаева была первой исполнительницей русской пляски I акта в балете Артура Сен-Леона «Конёк-горбунок» (1864, партнёр и соавтор танца — Лев Иванов). Позднее, когда к Мадаевой перешла главная партия в этом балете, балетмейстер по её добавил в спектакль «Славянскую фантазию», что дало балерине возможность полнее выразить национальную особенность образа Царь-девицы. Эта партия, которой балерина сообщила «живые черты русской национальной характерности»[3], стала наиболее крупной артистической удачей исполнительницы. По воспоминаниям балерины Екатерины Вазем «в последнем действии балета, когда Царь-девицу и Иванушку-дурачка выносят на щитах под торжественный марш, зрители устраивали ей громкие «встречи», рукоплеща в такт музыки[3].
Датский балетмейстер Август Бурнонвиль, посетивший Санкт-Петербург в 1874 году по приглашению Мариуса Петипа, также особо отметил русские танцы, исполненные «с несравнимой прелестью изящной Мадаевой»[4].
По обычаю того времени танцовщица выходила на сцену не только в балетах, но и в операх, в том числе, в премьерном представлении оперы Чайковского «Кузнец Вакула» (1876). По словам Германа Лароша, «участие в последнем действии наших балетных звёзд (г-жи Радина, Мадаева, Амосова, гг. Гердт, Иванов, Пишо и Кшесинский) придало сцене, изображавшей придворный праздник, блеск праздника искусства»[3].
Когда дело касалось танцев этой балерины, критики отбрасывали привычный набор комплиментов[3]: «Улыбнётся, — так рублём подарит!» — писали они. Даже в конце её карьеры критики отзывались о Мадаевой как о танцовщице «вечно грациозной и до крайности симпатичной»[5].
Матильда Мадаева попрощалась со сценой в 1878 году. На прощальном бенефисе балерины, с началом её русской пляски, артист Николай Гольц, также находившийся на сцене, «не умышленно, а от избытка чувств» — как он потом объяснил начальству, — крикнул ей: «Не робей, матушка!»