Могу только 1,мне просто уже задавали это 3 раза
.За два года между 18 фрюктидора V года (1797 г. ) и осенью 1799 г. , обнаружилось, что Директория потеряла всякую классовую опору. Крупная буржуазия мечтала о диктаторе, о восстановителе торговли, о человеке, который обеспечит развитие промышленности, принесет Франции победоносный мир и крепкий внутренний «порядок» ; мелкая и средняя буржуазия - и прежде всего купившее землю и разбогатевшее крестьянство - желала того же; диктатором мог быть кто угодно, только не Бурбон.
Парижские рабочие после массового разоружения их и направленного на них свирепого террора в прериале 1795 г. , после ареста в 1796 г. и казни Бабефа и ссылки бабувистов в 1797 г. , после всей политики Директории, направленной всецело на защиту интересов крупной буржуазии, особенно спекулянтов и казнокрадов, - эти рабочие, продолжая голодать, страдать от безработицы и от дороговизны, проклиная скупщиков и спекулянтов, конечно, ни в малейшей степени не были склонны защищать Директорию от кого бы то ни было. Что касается пришлых рабочих, поденщиков из деревень, то для них действительно был только один лозунг: «Мы хотим такого режима, при котором едят» (un regime ou l'on mange). Эту фразу полицейские агенты Директории частенько подслушивали в предместьях Парижа и докладывали своему обеспокоенному начальству.
За годы своего правления Директория неопровержимо доказала, что она не в состоянии создать тот прочный буржуазный строй, который был бы окончательно кодифицирован и введен в полное действие. Директория за последнее время показала свою слабость и в другом. Восторги лионских промышленников, шелковых фабрикантов по поводу завоевания Бонапартом Италии, с ее громадной добычей шелка-сырца, сменились разочарованием и унынием, когда в отсутствие Бонапарта явился Суворов и в 1799 г. отнял Италию у французов. Такое же разочарование овладело и другими категориями французской буржуазии, когда они увидели в 1799 г. , что Франции становится все труднее бороться против могущественной европейской коалиции, что золотые миллионы, которые Бонапарт присылал в Париж из Италии в 1796-1797 гг. , в большинстве расхищены чиновниками и спекулянтами, обкрадывающими казну при попустительстве той же Директории. Страшное поражение, нанесенное Суворовым французам в Италии при Нови, смерть французского главнокомандующего Жубера в этой битве, отпадение всех итальянских «союзников» Франции, угроза французским границам - все это окончательно отвратило от Директории буржуазные массы города и деревни...>>>
4 февраля в Верхнеудинске начал работать Восточный институт, переведённый из Владивостока в связи с русско-японской войной.
15 февраля студенты Восточного института составили резолюцию с критикой на профессуру, о её в научном и учебном процессах.
29 февраля состоялось совещание членов профессорской корпорации Восточного института. Совещание постановило: 1) признать резолюцию студентов оскорбительной для всей профессорской корпорации, 2) прекратить чтение лекций студентам, 3) если высказанные взгляды разделяются всеми студентами или большинством их, то корпорация профессоров и преподавателей института подаёт в отставку, 4) возвращение к своим обязанностям настоящего состава профессоров возможно лишь под условием выхода из института всех студентов, оскорбивших его принятием упомянутой резолюции.
Студенты отказались подписать лист с постановлением совещания профессуры[1].
Шинкман, Мирский и Окунцов были приговорены к смертной казни. Однако, по поводу приговора в столичной печати начались протесты. Против вынесенного приговора выступил Петербургский Союз писателей. В результате смертная казнь всем троим была заменена бе каторгой.
