В 1950-е годы одним из инструментов американской и британской пропаганды стал тезис о том, что по завершении Второй мировой войны руководство СССР в инициативном порядке и силой навязало восточноевропейским странам свою модель развития. Это, мол, явилось причиной враждебного отношения к Советскому Союзу большей части их населения.
После 1985 года, с началом нового этапа "холодной войны", информационно-психологическое воздействие на граждан Советского Союза и стран Восточной Европы было усилено. В одну обойму с вышеприведённым утверждением были заложены тезисы о чуть ли не террористическом характере власти в Советском Союзе, которая в 1930-е и 1940-е годы была якобы однотипна нацистскому режиму гитлеровской Германии. Говорили о "десятках миллионов жертв репрессий", о подавлении попыток национального самоопределения, "навязывании" социалистической ориентации ряду государств так называемого "третьего мира".
Казаки в сословном отношении делились на сельских обывателей, дворян, купцов (т. н. «торговые казаки») и казачье духовенство. До конца XVII века в Русском царстве также существовали особые категории служилых людей — беломестные казаки и городовые казаки, до конца XIX века — станичные казаки, до 1920 года — сибирские городовые казаки, а в Речи Посполитой были надворные казаки, реестровые казаки, охочекомонные казаки и лисовчики.
Широко распространена точка зрения на казаков как на «особый субэтнос, впоследствии ставший этносом» высказанная Л. Н. Гумилёвым. Такую точку зрения поддерживает ряд российских этнологов и антропологов. Однако, вопрос этноидентификации казаков является наиболее дискуссионным и вызывает самые противоречивые оценки историков и этнографов, которые указывают на различное этническое происхождение казаков, несмотря на распространённое мнение об их этнической общности.
