Не очень‑то я теперь высокого мнения о Стивене Маккэе, а ведь когда‑то божился его именем. Да, было время, когда я любил его, как родного брата. А попадись мне теперь этот Стивен Маккэй – я не отвечаю за себя! Просто не верится, чтобы человек, деливший со мной пищу и одеяло, человек, с которым мы перемахнули через Чилкутский перевал, мог поступить так, как он. Я всегда считал Стива честным парнем, добрым товарищем; злобы или мстительности у него в натуре и в помине не было. Нет у меня теперь веры в людей! Еще бы! Я выходил этого человека, когда он помирал от тифа, мы вместе дохли с голоду у истоков Стюарта, и кто, как не он мне жизнь на Малом Лососе! А теперь, после стольких лет, когда мы были неразлучны, я могу сказать про Стивена Маккэя только одно: в жизни не видал второго такого негодяя!
О самом преступлении в рассказе ничего не говорится. Мы видим тело умершего человека (непонятно, естественной ли смертью он умер, покончил ли с собой или его кто-то убил) и двух мужиков из ближайшей деревни, которых заставили сторожить тело и быть понятыми. Даже имя покойного не известно. Одно ясно точно: он не местный. И вряд ли кто-то его имя узнает...
ЦИТАТЫ:
— Так, так... — бормочет странница, поводя рукой по глазам. — А откуда покойник-то?
— Прохожий.
— Жизнь наша!.. Что ж, его убили, что ли?
— Христос его знает! Может, убили, а может и сам помер.