Комизм первой встречи городничего и Хлестакова в трактире построен на ошибке, которая и провоцирует страх у персонажей. Хлестаков боится, что его за долги отправят в тюрьму, как и обещал трактирщик, а городничий боится мнимого «ревизора» по другой причине. Страх парализовал волю и ум этого «битого жизнью» человека, который «Трех губернаторов обманул», «мошенников над мошенниками обманывал». Но он даже не усомнился, что Хлестаков – ревизор. Страх Сквозник –Дмухановского основывается на том, что в дни, проведенные «ревизором» в городе, была «высечена унтер-офицерская жена», в тюрьмах арестантам не выдавали провизии, на улицах были «грязь, нечистота». За такие беспорядки его, городничего, могли ожидать серьезные неприятности.
Объяснение:
Рассказ Астафьева «Белогрудка» учит любить природу и бережно относиться к обитателям леса, никогда не разорять гнезд и не трогать детенышей лесных обитателей. Деревенские мальчишки выследили куницу и похитили ее детей. Это обернулось большой бедой для всех деревенских жителей.
В рассказе мне понравилась куница Белогрудка, которая заботилась о своих детях. Не было никакой необходимости от куницы забирать детей. Плохой поступок мальчишки привел к большим проблемам. Мальчикам, навредившим кунице, надо научиться просчитывать ситуацию, продумывать возможные негативные последствия.
Еще размашисто рысят кони, еще жив праздник в душе моей, еще кружится голова от вчерашнего хмеля, и недопетая песня готова сорваться в белесое от седины небо. Еще не остыли на губах ворованные поцелуи случайных женщин, любивших любовь больше, чем меня, и тем самым вложивших свой камень в котомку моей усталости. Еще хочется пробежаться босиком, поваляться на траве, нырнуть с обрыва в незнакомый омут. Еще так трудно оторвать взгляд от женских ног, еще пытаешься казаться умнее, еще мечтается перед сном и хочется петь по утрам. Еще не утолена вся жажда, еще веришь в себя и еще ничего не болит, кроме сердца.
И все же я еду с ярмарки, а это значит, что между моими желаниями и моими возможностями, между «хочу» и «могу», между «еще» и «уже» начала вырастать стена. И каждый прожитый день добавляет в эту стену свой аккуратный кирпичик. Я еще хочу бежать вслед за уходящим поездом, но уже не могу его догнать и рискую остаться один на гулком пустом перроне.
Чувства притупляются, как боевые клинки: о них уже не обрежешься, не вздрогнешь вдруг от запаха первого снега, от цвета свежей смолы, от стука вальков на реке. Уже не слышно тишины и не видно тьмы, уже позади все, что случалось впервые, и порой уже кажется, что на свете не осталось ничего нового, кроме смеха и солнца, дождя и слез, мороза и птичьего гомона.