Пушкин и Жуковский — ближайшие друзья, на «ты» : истина столь привычная, что мы уже не замечаем в этих отношениях ничего необыкновенного. Меж тем судьба очень старалась их развести. Детство и ранняя юность двух поэтов не имеют почти ничего сходного: Пушкин, 1799 года рождения, — отпрыск хотя и небогатого, но знатного московского рода; Жуковский же, родившийся в 1783-м, на 16 лет раньше, собственно говоря, даже и не Жуковский: тульский помещик Афанасий Бунин попросил местного солдатика привести «хорошенькую басурманочку» . Тот выполнил бывшего барина: доставил в бунинский гарем юную турчанку Сальху, которая 29 января 1783 года родила сына Василия. Можно сказать, что тогда мальчик приобретет нескольких известных родственников — знаменитую в свое время поэтессу Анну Бунину, а также Ивана Алексеевича Бунина (законного сына еще одного из представителей той же фамилии) . Однако Буниным Жуковский не станет. По воле отца его под любой фамилией легко могли бы зачислить в крестьяне или мещане; тогда путь к высокому образованию, литературе был бы очень затруднен, практически закрыт, и, наверное, стало бы в России поэтом меньше.. . Бунин пригласил бедного дворянина Андрея Жуковского, который пользовался щедротами богатого соседа, и тот записал новорожденного своим сыном. «Василий Афанасьевич Бунин» сделался дворянином Василием Андреевичем Жуковским. От малограмотной, безответной матери никогда не отказывался, любил В тот год, когда родился Пушкин, Жуковский благодаря хлопотам отца находится в одном из лучших дворянских заведений, Благородном пансионе при Московском университете, и вскоре заводит знакомство с Карамзиным, братьями Тургеневыми, братьями Сергеем Львовичем и Василием Львовичем Пушкиными. С маленьким же, курчавым Александром Сергеевичем пока что обыкновенное знакомство 20-летнего начинающего поэта с 4-летним «не подозревающим».. . 33-летний Жуковский появляется в Царском Селе и заново знакомится с 17-летним Пушкиным. Много ли общих тем? Вряд ли. Но одна из них, вероятно, причудливые «турецкие корни» : прадед Пушкина тоже ведь доставлен из Турции, и, парадокса ради, напомним, что тут замешана еще одна литературная семья: Ганнибала переправлял в Россию прапрадед Льва Толстого, посол Петра I в Стамбуле Петр Андреевич Толстой.. . Жуковский вдвое старше, формально мог бы даже быть отцом Пушкина; он знаменитый поэт, автор обошедшего всю страну «Певца во стане русских воинов» ; тогда и позже стихи, переводы Жуковского столь известны читающей публике, как будто всегда существовали. Кольцо души-девицы Я в море уронил.. . Кто скачет, кто мчится под хладною мглой? Ездок запоздалый, с ним сын молодой.. . 0 милых спутниках, которые наш свет Своим сопутствием для нас животворили, Не говори с тоской: их нет, Но с благодарностью: были... . Мы сегодня слишком — увы! — привыкли к распространенному типу важного, маститого поэта, чтобы не удивиться дружбе более чем знаменитого Жуковского с молодым человеком, поэтическая слава которого еще не утвердилась даже в стенах лицея. Жуковский к тому же успел пройти нелегкий путь унижений, страданий: любовь к родственнице, Маше Протасовой, отказ ее родителей из-за «сомнительного происхождения» Василия Андреевича.. . Думал он жаловаться на высочайшее имя, но затем не захотел, решил. что такими средствами счастье не создается. С этих пор грустные восточные глаза Жуковского — еще печальнее; беспечная же юность Пушкина пока не омрачена «грозным временем и грозными судьбами».. . И тем не менее буквально с первых встреч старший и младший подружились: отношения близкие, веселые, творческие и, главное, совершенно равные. Вскоре с единомышленниками они уже заседают в знаменитом литературном обществе «Арзамас» , где не было проблемы отцов и детей, где все были дети и 17-летний Пушкин, и вдвое старшие Жуковский, Батюшков, Денис Давыдов, и даже 50-летний гость Карамзин: шуточки на равных, обмен стихами, никто никого не поучает.
Люди побежали в конюшню и возвратились, неся в охапках сено.— Подложите под крыльцо. Вот так. Ну, ребята, огню!Архип открыл фонарь, Дубровский зажег лучину.— Постой, — сказал он Архипу, — кажется, второпях я запер двери в переднюю, поди скорей отопри их.Архип побежал в сени — двери были отперты. Архип запер их на ключ, примолвя вполголоса: «Как не так, отопри!» — и возвратился к Дубровскому.Дубровский приблизил лучину, сено вспыхнуло, пламя взвилось и осветило весь двор.— Ахти, — жалобно закричала Егоровна, — Владимир Андреевич, что ты делаешь?— Молчи, — сказал Дубровский. — Ну, дети, прощайте, иду куда бог поведет; будьте счастливы с новым вашим господином.— Отец наш, кормилец, — отвечали люди, — умрем, не оставим тебя, идем с тобою.Лошади были поданы; Дубровский сел с Гришею в телегу и назначил им местом свидания Кистеневскую рощу. Антон ударил по лошадям, и они выехали со двора.Поднялся ветер. В одну минуту пламя обхватило весь дом. Красный дым вился над кровлею. Стекла трещали, сыпались, пылающие бревна стали падать, раздался жалобный вопль и крики: «Горим Как не так», — сказал Архип, с злобной улыбкой взирающий на пожар. «Архипушка, — говорила ему Егоровна их, окаянных, бог тебя наградит».— Как не так, — отвечал кузнец.В сию минуту приказные показались в окно, стараясь выломать двойные рамы. Но тут кровля с треском рухнула, и вопли утихли.Вскоре вся дворня высыпала на двор. Бабы с криком спешили свою рухлядь, ребятишки прыгали, любуясь на пожар. Искры полетели огненной метелью, избы загорелись.— Теперь все ладно, — сказал Архип, — каково горит, а? чай, из Покровского славно смотреть.В сию минуту новое явление привлекло его внимание; кошка бегала по кровле пылающего сарая, недоумевая, куда спрыгнуть, — со всех сторон окружало ее пламя. Бедное животное жалким мяуканием призывало на Мальчишки помирали со смеху, смотря на ее отчаяние. «Чему смеетеся, бесенята, — сказал им сердито кузнец. — Бога вы не боитесь: божия тварь погибает, а вы сдуру радуетесь», — и, поставя лестницу на загоревшуюся кровлю, он полез за кошкою. Она поняла его намерение и с видом торопливой благодарности уцепилась за его рукав. Полуобгорелый кузнец с своей добычей полез вниз. «Ну, ребята, прощайте, — сказал он смущенной дворне, — мне здесь делать нечего. Счастливо, не поминайте меня лихом».Кузнец ушел; пожар свирепствовал еще несколько времени. Наконец унялся, и груды углей без пламени ярко горели в темноте ночи, и около них бродили погорелые жители Кистеневки.