Как видим, в сюжете нарушена хронологическая последовательность событий. События «Лёгкого дыхания» расположены так, чтобы читатель как можно дольше оставался под влиянием прелести юной девушки. Горестное недоумение, вызванное описанием могилы гимназистки «с поразительно живыми глазами», по мере знакомства с историей взросления Оли сменяется читательским восхищением: искренняя, живая, естественная, очаровательная Оленька — любимица младших классов — представляется совершенством. Читатель не успевает разочароваться в героине, т.к. за признанием Мещерской в «падении» следует сообщение о её гибели. Смерть Оли открывает пошлые подробности из жизни девушки и ставит перед читателем во чем обусловлен выбор некрасивого, «плебейского вида», любовника? зачем Ольге понадобилось дразнить и оскорблять его именно в тот момент, когда он уезжал в действующую армию, т.е. когда при нём было оружие? Казалось бы, ореол этой героини должен померкнуть в глазах читателя навсегда… Но тут появляется дневниковая запись, из которой мы узнаём, что Оля не смогла пережить разрушения Красоты, которую она когда-то чувствовала в себе, и потому сама приговорила себя: «Я никогда не думала, что я такая! Теперь мне один выход... не могу пережить этого!..». Лёгкое дыхание — синекдоха бессмертной Красоты — осталось в мире после гибели Оли Мещерской. Для И.А. Бунина было важно донести до читателя не историю соблазнения гимназистки, а свою концепцию Красоты: Красота бессмертна, но её земные воплощения уязвимы, их очень легко разрушить. Таким образом, сюжет стал средством выражения авторской идеи. Мы убедились, что автор располагает и соединяет события таким образом, чтобы обрисовать героев «с нужной ему стороны и в нужном ему освещении
Здравствуй, дорогой дневник. Сегодня на уроке русского языка я увидел картину "Церковь вознесения на улице Неждановой".Её нарисовала Татьяна Назаренко. Это было что-то с чем-то. Вот бы оказаться в той точке , где рисовалась картина. Я был поражен! Церквушка находилась на углу улицы. Я не сразу понял, что картина нарисована в конце двадцатого века. Но присмотревшись я увидел, что на заднем плане присутствуют многоэтажные дома. Церковь покрашена в тепло-розовый цвет. Да и вся картина нарисована в теплых тонах. Погода. Погода на картине солнечная , но присутствуют облака. И это, конечно, радует. На лице появляется улыбка , что есть места, где остались не тронуты памятники архитектуры . И я искренне счастлив, когда вижу эту картину. Больше в этот день ничего не происходило. До завтра, мой дорогой дневник.
Объяснение:
Как видим, в сюжете нарушена хронологическая последовательность событий. События «Лёгкого дыхания» расположены так, чтобы читатель как можно дольше оставался под влиянием прелести юной девушки. Горестное недоумение, вызванное описанием могилы гимназистки «с поразительно живыми глазами», по мере знакомства с историей взросления Оли сменяется читательским восхищением: искренняя, живая, естественная, очаровательная Оленька — любимица младших классов — представляется совершенством. Читатель не успевает разочароваться в героине, т.к. за признанием Мещерской в «падении» следует сообщение о её гибели. Смерть Оли открывает пошлые подробности из жизни девушки и ставит перед читателем во чем обусловлен выбор некрасивого, «плебейского вида», любовника? зачем Ольге понадобилось дразнить и оскорблять его именно в тот момент, когда он уезжал в действующую армию, т.е. когда при нём было оружие? Казалось бы, ореол этой героини должен померкнуть в глазах читателя навсегда… Но тут появляется дневниковая запись, из которой мы узнаём, что Оля не смогла пережить разрушения Красоты, которую она когда-то чувствовала в себе, и потому сама приговорила себя: «Я никогда не думала, что я такая! Теперь мне один выход... не могу пережить этого!..». Лёгкое дыхание — синекдоха бессмертной Красоты — осталось в мире после гибели Оли Мещерской. Для И.А. Бунина было важно донести до читателя не историю соблазнения гимназистки, а свою концепцию Красоты: Красота бессмертна, но её земные воплощения уязвимы, их очень легко разрушить. Таким образом, сюжет стал средством выражения авторской идеи. Мы убедились, что автор располагает и соединяет события таким образом, чтобы обрисовать героев «с нужной ему стороны и в нужном ему освещении