Относимся с симпатией к Тому. Нам нравится его находчивость, любовь к приключениям, смелость, чувство справедливости. При этом Том Сойер – не выдуманный “идеальный мальчик”, а реальный подросток, приносящий взрослым немало огорчений. Том таскает варенье, прогуливает уроки, симулирует, чтобы не ходить в школу, дерется, отлынивает от работы, обманывает тетю. Но гораздо больше на его счету поступков хороших. Это и его благородство по отношению к Бекки, когда он берет на себя ее вину; и мужественное поведение в пещере; и – главное Мэфа Поттера от несправедливого обвинения в убийстве. Том все время берет клятвы с Гека, что тот никому не проговорится о том, что они видели на кладбище, однако в конце концов сам идет к судье и свидетельствует против индейца Джо: чувство справедливости перевешивает страх.
Пойдемте со мной к великой реке Миссисипи. Это самая длинная река в мире. Если бы Миссисипи вытянуть в одну прямую линию, то длина этой линии равнялась бы
расстоянию до центра Земли. Другими словами, длина Миссисипи – четыре тысячи миль. Пойдемте же со мной к этой величественной реке. Я приглашаю вас не к самому ее истоку, а только к Пойнт Купе, который расположен в трехстах милях от устья.
Там мы на некоторое время остановимся, совсем ненадолго, так как нам предстоит большое путешествие. Путь наш лежит далеко на запад – по необъятным прериям
Техаса, и мы начнем свое путешествие от Пойнт Купе. Возле Пойнт Купе есть старенькая деревушка, не совсем обычная, похожая на французскую. Это одно из самых ранних поселений тех, кто вместе с испанцами были
первыми колонистами запада Америки. Поэтому до сих пор по всей долине Миссисипи и районам, расположенным к западу от реки, встречаются французы и испанцы,
французские и испанские имена и обычаи. Сейчас мы не будем на этом долго останавливаться, да нам, собственно, больше и нечего добавить о Пойнт Купе. Предметом нашего внимания является странного вида
дом, который много лет назад стоял на западном берегу реки, за милю от деревни. Весьма возможно, что он стоит там и поныне, так как это был крепкий, хорошо
построенный дом из тесаных бревен, тщательно все щели были промазаны известью. Крыша из кедровой дранки, выступая над карнизом, защищала
стены от дождя. Такой дом в этой местности называют «двойным», так как посредине его – широкий проход, по которому мог бы проехать воз с сеном. Этот внутренний проход имел
такие же крышу и потолок, что и дом, и такой же пол из крепких досок. Поднятый на фут от земли, пол выдавался вперед, образуя крыльцо или веранду, легкую
крышу которой поддерживали резные столбики из кедра. Столбики и перила веранды были обвиты кустами роз, а также диким виноградом и другими вьющимися
растениями, на которых почти круглый год распускались прекрасные цветы. Дом выходил фасадом к реке и стоял, как я уже говорил, на западном берегу – на той же стороне, что и Пойнт Купе. Перед домом простирался луг; он тянулся ярдов
на двести в сторону реки и кончался обрывом. Луг был окружен высокой изгородью; на нем рос кустарник и декоративные деревья. Большинство их было местного
происхождения, но встречались и экзотические. Здесь росли магнолия, вся в крупных белых цветах, красная шелковица, катальпа с бледно зелеными листьями,
высокое тюльпановое дерево и апельсиновые деревца с блестящей листвой. На фоне яркой листвы этих деревьев выделялись темные конусообразные кедры и островерхие
тисы. Тут были и финиковые пальмы и плакучие ивы, грациозно склоняющиеся над самой водой. Можно было увидеть и другие растения и деревья южного климата:
большое мексиканское алоэ, юкку с узкими и длинными листьями, похожими на штыки, и карликовую пальму с веерообразными листьями. В гуще древесной листвы и над
лугом порхало множество красивых, разнообразных птиц. Проход, о котором уже упоминалось, представлял собой любопытную картину. Это был скорее зал. С обеих сторон по стенам его было развешано различное охотничье
снаряжение: ружья, дробовики, подсумки, фляжки, охотничьи ножи и все виды капканов и сетей – короче говоря, все то, чем можно добывать диких обитателей земли,
воздуха и воды. На стене висели испанские и мексиканские седла, рога оленя и лося; на этих ветвистых рогах были развешаны волосяные уздечки. На полочках по
стенам стояли искусно сделанные чучела редких птиц и четвероногих.
