одного короля было одиннадцать сыновей и одна дочь, которую звали Элиза. После смерти их матери король женился снова, и мачеха оказалась злой. Она отправила Элизу в деревню, а братьев превратила в лебедей.
Когда Элиза подросла и вернулась в замок, мачеха решила сделать так, чтобы девушка стала уродливой, это ей не удалось. Тогда мачеха-колдунья сделала так, что король-отец не узнал родную дочь и прогнал ее.
Ночь девушка провела в лесу. На следующий день старушка сказала ей, где видела одиннадцать лебедей в золотых коронах. Элиза нашла их, и на закате лебеди превратились в ее братьев. Во сне Элиза узнала, как можно снять колдовство с братьев. Для этого нужно было голыми руками нарвать крапивы, сплести одиннадцать рубашек и набросить их на лебедей. При этом все время нужно было молчать. Элиза решила так и сделать.
Элиза уже плела вторую рубашку, когда ее нашёл молодой король, который охотился в тех местах. Он взял Элизу в жены и увёз в свой замок. Но архиепископ обвинил Элизу в том, она — колдунья. Элизу схватили, когда она рвала крапиву, посадили в тюрьму и должны были сжечь на следующее утро.
Элиза доплетала последнюю рубашку, когда ее везли к костру. Тут прилетели братья, и она успела набросить рубашки на лебедей. Только у одного брата вместо руки осталось лебединое крыло, потому что Элиза не успела доплести рукав у последней рубашки.
Я очень люблю русские народные сказки и былины. Поэтому особенно тепло отношусь к творчеству Виктора Михайловича Васнецова. Мне известно, что это многоплановый художник: он и мастер монументальной живописи, и архитектор. Но особенно интересен был ему мир поэтических русских сказок, былин и легенд, в которых отражена душа нашего народа, его мечты и чаяния. К этому волшебному миру Васнецов обратился первым из русских художников, создав свои знаменитые эпические полотна: “Богатыри”, “Аленушка”, “После побоища”. Эти картины воистину стали народными, символами красоты и силы русского народа. В своих картинах-сказках Васнецов широко использовал специфику самого жанра живописи. Ни в музыке, ни в слове нельзя со всей ясностью показать внешность людей, их движения, выражения лиц, покрой и цвет костюмов, форму и цвет предметов и т.д. Живопись дает художнику такие возможности. Однако живопись не может изобразить действие, развернутое во времени. Художник должен выбрать один характерный момент, важный для всего повествования в целом. Мне 'кажется, Васнецову удалось в своем творчестве преодолеть этот временной барьер. Он насыщает сюжет картины-сказки такими подробностями, о которых не упоминается в литературном тексте, превращает его в сложную, многогранную красочную композицию. В картине “Царевна-лягушка”, например, во время своего знаменитого танца на царском пиру Василиса Премудрая по тексту сказки “махнула левой рукой — сделалось озеро, махнула правой — поплыли по воде белые лебеди...”. Взглянув на картину и сравнив ее с литературным текстом, сразу же обнаруживаешь на картине новые детали: кроме сидящих на воде лебедей, на втором плане вслед за облаками летит еще пара белоснежных птиц, а вдали синеет лес и золотится пшеничное поле. Эти дополнительные детали создают ощущение действия, развернутого во времени и даже пространстве. Присутствие на картине облаков как бы сообщило птицам энергию движения. Сама Василиса Премудрая изображена в момент перед свершением очередного чуда. То есть предполагаемое движение руки держит нас в ожидании следующего действия. Я видел рисунки других художников на эту тему. Они рисовали героиню в момент, когда птицы вылетают их ее рукава. Но, к сожалению, несмотря на всю внешнюю обозначенность действия, самого действия, увы, не ощущается. Поэтому опыт Васнецова несомненно уникален
Автор описывает детей с большой любовью и нежностью: “Они были очень милые”; “И какие это были умные детишки! ”; “наши любимцы. Ласковое прозвище “золотая курочка” придает описанию Насти сказочную прелесть. Эффект усиливают уменьшительные суффиксы в словах: “курочка”, “ножки”, “монетки”, “носик”, “чистенький”, “веснушки”. Митраша описан по-другому. Главное в его описании - мужские, волевые качества. Прозвище “Мужичок-в-мешочке” означает, что Митраша, хотя и невелик пока, но уже обладает качествами “мужичка”. Автор сравнивает детей с действиями их родителей. Настя, “как и покойная мать”, “вставала далеко до солнца”, “выгоняла своё любимое стадо”, топила печь, готовила обед, “хлопотала по хозяйству до ночи” Митраша “выучился у отца” делать деревянную посуду, “на нем лежит и всё мужское хозяйство и общественное дело. Он бывает на всех собраниях, старается понять общественные заботы. ” Дети подражают поведению своих родителей. Митраша вспоминает, “как отец наставлял его мать” и пытается учить Настю. Настя ведет себя подобно покойной матери: не спорит с Митрашей, улыбается, тот “начинает злиться и хорохориться”. Настя сначала поддразнивает, потом ласково гладит брата по затылку. Маленькая перепалка заканчивается примирением и дружной работой.
Вот:
одного короля было одиннадцать сыновей и одна дочь, которую звали Элиза. После смерти их матери король женился снова, и мачеха оказалась злой. Она отправила Элизу в деревню, а братьев превратила в лебедей.
Когда Элиза подросла и вернулась в замок, мачеха решила сделать так, чтобы девушка стала уродливой, это ей не удалось. Тогда мачеха-колдунья сделала так, что король-отец не узнал родную дочь и прогнал ее.
Ночь девушка провела в лесу. На следующий день старушка сказала ей, где видела одиннадцать лебедей в золотых коронах. Элиза нашла их, и на закате лебеди превратились в ее братьев. Во сне Элиза узнала, как можно снять колдовство с братьев. Для этого нужно было голыми руками нарвать крапивы, сплести одиннадцать рубашек и набросить их на лебедей. При этом все время нужно было молчать. Элиза решила так и сделать.
Элиза уже плела вторую рубашку, когда ее нашёл молодой король, который охотился в тех местах. Он взял Элизу в жены и увёз в свой замок. Но архиепископ обвинил Элизу в том, она — колдунья. Элизу схватили, когда она рвала крапиву, посадили в тюрьму и должны были сжечь на следующее утро.
Элиза доплетала последнюю рубашку, когда ее везли к костру. Тут прилетели братья, и она успела набросить рубашки на лебедей. Только у одного брата вместо руки осталось лебединое крыло, потому что Элиза не успела доплести рукав у последней рубашки.