Памгите Прачитацте статью Л. И. Кричевской. Подготовьте расказ об использовании и роли детали в повести "Капитанская дочка" Сюжетность детали <…>
Незаметно, среди прочих описаний возникает повторяющаяся деталь в «Капитан-
ской дочке». Петрушу Гринева снаряжают в дальний путь: «Надели на меня заячий тулуп,
а сверху лисью шубу». В эпизодах на постоялом дворе заячий тулуп участвует как вещь,
как реальная ценность и одновременно как завязка человеческих отношений героя с вожа-
тым — Пугачевым. Мы помним, что Гринев дарит вожатому свой детский заячий тулуп-
чик, который, с трудом налезая, трещит по швам на богатырской фигуре Пугачева.
«Бродяга был чрезвычайно доволен моим подарком. Он проводил меня до кибитки и сказал
с низким поклоном ваше благородие! Награди вас господь за вашу добродетель. Век не
забуду ваших милостей”. — Он пошел в свою сторону, а я отправился далее, не обращая внимания
на досаду Савельича, и скоро позабыл о вчерашней вьюге, о своем вожатом и о заячьем тулупе».
Так деталь включается в систему основных образов произведения. Это подтверждает
и конец последней фразы, где в одном ряду стоят «вьюга», «вожатый» и «заячий тулуп».
Далее история с тулупом всплывает после сцены расправы Пугачева над гарнизоном
крепости. Савельич напоминает Гриневу:
«— Как батюшка? Ты и позабыл того пьяницу, который выманил у тебя тулуп на постоялом
дворе? Заячий тулупчик совсем новешенький; а он, бестия, его так и распорол, напяливая на себя!
Я изумился. В самом деле сходство Пугачева с моим вожатым было разительно. Я удосто-
верился, что Пугачев и он были одно и то же лицо, и понял тогда причину пощады, мне оказанной.
Я не мог не подивиться странному сцеплению обстоятельств: детский тулуп, подаренный бродяге,
избавлял меня от петли, и пьяница, шатавшийся по постоялым дворам, осаждал крепости и по-
трясал государством!»
В поворотах сюжета заячий тулуп становится символом того общего, что по-челове-
чески связывает Гринева с Пугачевым.
Мотив заячьего тулупа появляется всегда в ситуации грозящей опасности и ее благо-
получного разрешения (помилования).
В последний раз о тулупе напоминает сам Пугачев, объясняя свое очередное заступ-
ничество за Гринева (это происходит на пути в Белогорскую крепость, куда герои едут,
чтобы освободить Машу), после чего заячий тулуп как символ, как мотивировка событий
сходит со сцены. Деталь уже не может выражать всей глубины и сложности отношений
героев. За заячий тулуп, когда-то подаренный на постоялом дворе, Пугачев щадит Грине-
ва, но Машу он совсем по другой причине. Помните, как горячо он воскликнул:
«Кто из моих людей смеет обижать сироту?»
Деталь описания, то есть в основе своей деталь статичная, получила динамику,
собственное развитие, идущее в русле общего сюжета. Характерным условием этого
развития был свободный переход повторяющейся детали из описания в диалог, в высказы-
вания персонажей, в размышления героя-рассказчика.
Охваченный период истории начинается с библейских времён в вводной части и заканчивается 1117 годом (в 3-й редакции) . Датированная часть истории Киевской Руси начинается с 852 года, начала самостоятельного правления византийского императора Михаила.
СОДЕРЖАНИЕ
Летопись вобрала в себя в большом количестве материалы сказаний, повестей, легенд, устные поэтические предания о различных исторических лицах и событиях. Многие рассматривают её как основной источник по начальному периоду русской истории, иногда необоснованно отбрасывая другие источники, если они противоречат «Повести временных лет» .
В «Повести временных лет» записаны легенды о происхождении славян, их расселении по Днепру и вокруг озера Ильмень, столкновении славян с хазарами и варягами, призвании новгородскими славянами варягов-русь с Рюриком во главе (призвание варягов) и образовании государства Русь. Предания, записанные в ПВЛ, представляют собой практически единственный источник сведений по формированию первого древнерусского государства и первым русским князьям. Имена Рюрика, Синеуса, Трувора, Аскольда, Дира, Вещего Олега не встречаются в других синхронных источниках, хотя делаются попытки отождествить некоторых исторических персонажей с перечисленными князьями.
При написании летописи использовались документы из княжеского архива, что позволило сохранить до нашего времени тексты русско-византийских договоров 911, 944 и 971 годов. Часть сведений бралась из византийских источников. Русский набег на Царьград в 860 году описывается по переводу хроники Георгия Амартола, о более ранних временах брались сюжеты из хроники Иоанна Малалы. По словам известного русского филолога Д. С. Лихачева, ПВЛ являлась «не просто собранием фактов русской истории и не просто историко-публицистическим сочинением, связанным с насущными, но преходящими задачами русской действительности, а цельной литературно изложенной историей Руси» .