Эти слова принадлежат Петру Гриневу..Он говорим об этом в 13 главе,в конце с Иваном Ивановичем Зуриным.,Вот цитата:" Шайки разбойников злодействовали повсюду; начальники отдельных отрядов самовластно наказывали и миловали; состояние всего обширного края, где свирепствовал пожар, было ужасно... Не приведи бог видеть русский бунт, бессмысленный и беспощадный!Пугачев бежал, преследуемый Иваном Ивановичем Михельсоном. Вскоре узнали мы о совершенном его разбитии. Наконец Зурин получил известие о поимке самозванца, а вместе с тем и повеление остановиться. Война была кончена. А в 14 главе записан допрос Петра Гринева..Вот Цитата,откуда видно,что эти слова говорил Петр Гринев.:"Начался допрос. Меня спросили о моем имени и звании. Генерал осведомился, не сын ли я Андрея Петровича Гринева? И на ответ мой возразил сурово: «Жаль, что такой почтенный человек имеет такого недостойного сына!» Я спокойно отвечал, что каковы бы ни были обвинения, тяготеющие на мне, я надеюсь их рассеять чистосердечным объяснением истины. Уверенность моя ему не понравилась. «Ты, брат, востер, — сказал он мне нахмурясь, — но видали мы и не таких!»Тогда молодой человек спросил меня: по какому случаю и в какое время вошел я в службу к Пугачеву и по каким поручениям был я им употреблен?Я отвечал с негодованием, что я, как офицер и дворянин, ни в какую службу к Пугачеву вступать и никаких поручений от него принять не мог.
3. Во всей классической русской литературе "Горе от ума" – одна из самых "открытых" книг. С первой же страницы вы оказываетесь в атмосфере естественной и выразительной речи. Здесь чуть ли не каждая фраза – законченный афоризм.Все кажется простым и ясным. Однако Александр Блок считал "Горе от ума" произведением "непревзойденным, единственным в русской литературе, не разгаданным до конца". И нельзя утверждать, что эта мысль справедливо только для того времени, когда она была высказана. Ведь содержание комедии представляет собой сложный комплекс философских, социально-политических, нравственных и национально-исторических проблем.
Одна из центральных проблем комедии – проблема ума. На страницах произведения сталкиваются два понимания ума: ум как средство познания мира и ум как устроиться в жизни. Именно представление об уме становится средством разграничения "века нынешнего" и "века минувшего".
Итак, Чацкий после трехлетнего отсутствия вернулся в Москву и сразу же, не заезжая домой, явился в дом Фамусова.
Что нового покажет мне Москва, –этот вопрос возникал в его осознании в связи с его прежними отношениями – личными и общественными. Но интерес к тому, как эти три года в Москве и для Москвы, был для него не главным. Непосредственнее и сильнее его волновало другое: как эти три года в доме Фамусовых, и прежде всего, конечно, что сталось с Софьей.
Его любовь к Софье тогда, три года назад, наверное. напугала его: ведь он был старше ее, а ей шел лишь пятнадцатый год. И вот теперь, когда Софье исполнилось семнадцать лет, Чацкий приезжает в Москву преисполненный самых радужных надежд и с самыми "серьезными намерениями". Однако его надежды на верность Софьи в течение трех лет разлуки были явно преувеличенными.
В этом, конечно, сказалось его беззаветная влюбленность. Но вместе с тем тут обнаружилось качество, свойственное всему поколению молодых людей того непродолжительного, но чрезвычайно бурного времени, которое непосредственно предшествовало декабрьскому восстанию. Они были преисполнены героической отваги и самопожертвования. Но в их взглядах на общественную жизнь и на людей было много романтически-восторженного. Основу их убеждений составляла вера в то, что просвещенный и гуманный ум является главным вершителем судеб человечества. Им казалось, что их вольнолюбивые убеждения, являвшиеся следствием этой веры, настолько самоочевидны и неопровержимы, что оспаривать их могут только уж самые закоренелые, самые глупые староверы. В просвещенном и гуманном уме, по их мнению, были истоки высокой нравственности.
А в 14 главе записан допрос Петра Гринева..Вот Цитата,откуда видно,что эти слова говорил Петр Гринев.:"Начался допрос. Меня спросили о моем имени и звании. Генерал осведомился, не сын ли я Андрея Петровича Гринева? И на ответ мой возразил сурово: «Жаль, что такой почтенный человек имеет такого недостойного сына!» Я спокойно отвечал, что каковы бы ни были обвинения, тяготеющие на мне, я надеюсь их рассеять чистосердечным объяснением истины. Уверенность моя ему не понравилась. «Ты, брат, востер, — сказал он мне нахмурясь, — но видали мы и не таких!»Тогда молодой человек спросил меня: по какому случаю и в какое время вошел я в службу к Пугачеву и по каким поручениям был я им употреблен?Я отвечал с негодованием, что я, как офицер и дворянин, ни в какую службу к Пугачеву вступать и никаких поручений от него принять не мог.