Ну, начнем! Дойдя до конца нашей истории, мы будем знать больше, чем теперь. Так вот, жил-был тролль, злющий-презлющий; то был сам дьявол. Раз он был в особенно хорошем расположении духа: он смастерил такое зеркало, в котором все доброе и прекрасное уменьшалось донельзя, все же негодное и безобразное, напротив, выступало еще ярче, казалось еще хуже. Прелестнейшие ландшафты выглядели в нем вареным шпинатом, а лучшие из людей — уродами, или казалось, что они стоят кверху ногами, а животов у них вовсе нет! Лица искажались до того, что нельзя было и узнать их; случись же у кого на лице веснушка или родинка, она расплывалась во все лицо. Дьявола все это ужасно потешало. Добрая, благочестивая человеческая мысль отражалась в зеркале невообразимой гримасой, так что тролль не мог не хохотать, радуясь своей выдумке. Все ученики тролля — у него была своя школа — рассказывали о зеркале, как о каком-то чуде.
— Теперь только, — говорили они, — можно увидеть весь мир и людей в их настоящем свете!
И вот они бегали с зеркалом повсюду; скоро не осталось ни одной страны, ни одного человека, которые бы не отразились в нем в искаженном виде. Напоследок захотелось им добраться и до неба, чтобы посмеяться над ангелами и самим творцом. Чем выше поднимались они, тем сильнее кривлялось и корчилось зеркало от гримас; они еле-еле удерживали его в руках. Но вот они поднялись еще, и вдруг зеркало так перекосило, что оно вырвалось у них из рук, полетело на землю и разбилось вдребезги. Миллионы, биллионы его осколков наделали, однако, еще больше бед, чем самое зеркало. Некоторые из них были не больше песчинки, разлетелись по белу свету, попадали, случалось, людям в глаза и так там и оставались. Человек же с таким осколком в глазу начинал видеть все навыворот или замечать в каждой вещи одни лишь дурные стороны, — ведь каждый осколок сохранял свойство, которым отличалось самое зеркало. Некоторым людям осколки попадали прямо в сердце, и это было хуже всего: сердце превращалось в кусок льда. Были между этими осколками и большие, такие, что их можно было вставить в оконные рамы, но уж в эти окна не стоило смотреть на своих добрых друзей. Наконец, были и такие осколки, которые пошли на очки, только беда была, если люди надевали их с целью смотреть на вещи и судить о них вернее! А злой тролль хохотал до колик, так приятно щекотал его успех этой выдумки. Но по свету летало еще много осколков зеркала. Послушаем же про них.
Это случилось весной. Я гулял с хозяином. Хозяин у меня классный, но меня зацепило, что он сначала думал, что я девочка. В общем, мы гуляли, и вдруг я услышал дикий вой. Я скажу честно, сначала испугался, но это быстро Я был без ошейника и вырвался и побежал в ту сторону, где слышал вопли. Оказывается, это мой сосед-сербернар по кличке Цербер напал на маленькую девочку. Я скромный пес, поэтому просто скажу, что девочку. После этого хозяин нацепил мне на шею медаль. Она была красивой, но пахла медью.
может быть так
Пастернаковский «Июль» – наиярчайший пример того, как поэт может «оживить», «материализовать», наделить человеческим обликом любое природное явление.
Стихотворение было написано в 1956 году. И особенным его делает невероятно живой образ озорного июльского ветра. Стихотворение будит в читателе не только слуховые (Июль, домой сквозь окна вхожий, все громко говорящий вслух) и зрительные образы( Растрепанный юный июль, танцующий с занавеской, как с партнершей). Кроме звуков и картинок перед нами проносятся запахи травы, липы, укропа, степные и луговые ароматы…
Что и говорить, когда нас явственно овевает ветерок сквозняка, прямо в нас летит пух одуванчиков, а рука тянется стряхнуть прилипший репейный ежик с одежды.
Автор не обманет нас нелестными эпитетами, которыми щедро сдобрил свое творение: нечесаный растрепа, баловник – невежа, болтающийся без дела… Сразу ясно, что это таинственное существо, не соблюдающее приличий и живущее так вольно, как только ему хочется, глубоко симпатично Пастернаку. Да, он просто в восторге от своего «жильца» -подвижного и своенравного, для которого нет никаких границ, преград, правил!
Какое удовольствие сдать дом такому неординарному гостю. И жаркий июльский воздух вытесняет не только автора с собственной дачи, но и по-хозяйски озорничает на всем пастернаковском стихотворном пространстве.
Совсем по-новому, взволнованно и пылко, вспоминаешь июльские деньки после прочтения стихотворения Пастернака «Июль».?