В старину стародавнюю жил под городом Муромом, в селе Карачарове крестьянин Иван Тимофеевич со своей женой Ефросиньей Яковлевной.
Был у них один сын Илья. Любили его отец с матерью, да только плакали, на него поглядывая: тридцать лет Илья на печи лежит, ни рукой, ни ногой не шевелит. И ростом богатырь Илья, и умом светел, и глазом зорок, а ноги его не носят, словно бревна лежат, не шевелятся.
Слышит Илья, на печи лежучи, как мать плачет, отец вздыхает, русские люди жалуются: нападают на Русь враги, поля вытаптывают, людей губят, детей сиротят. По путям-дорогам разбойники рыщут, не дают они ни проходу людям, ни проезду. Налетает на Русь Змей Горыныч, в свое логово девушек утаскивает.
Горько Илья, обо всем этом слыша, на судьбу свою жалуется:
— Эх вы, ноги мои нехожалые, эх вы, руки мои недержалые! Был бы я здоров, не давал бы родную Русь в обиду врагам да разбойникам!
Так и шли дни, катились месяцы...
Вот раз отец с матерью пошли в лес пни корчевать, корни выдирать, готовить поле под пахоту. А Илья один на печи лежит, в окошко поглядывает.
Вдруг видит — подходят к его избе три нищих странника.
Постояли они у ворот, постучали железным кольцом и говорят:
— Встань, Илья, отвори калиточку.
— Злые шутки вы, странники, шутите: тридцать лет я на печи сиднем сижу, встать не могу.
— А ты приподнимись, Илюшенька.
Рванулся Илья — и спрыгнул с печи, стоит на полу и сам своему счастью не верит.
— Ну-ка, пройдись, Илья.
Шагнул Илья раз, шагнул другой — крепко его ноги держат, легко его ноги несут.
Обрадовался Илья, от радости слова сказать не может. А калики перехожие ему говорят:
— Принеси-ка, Илюша, студеной воды. Принес Илья студеной воды ведро. Налил странник воды в ковшичек.
— Попей, Илья. В этом ковше вода всех рек, всех озер Руси-матушки.
Тугарин (Змей Тугарин, Змей Тугаретин, Тугарин Змеевич, Змеище Тугарище) — злой богатырь в русских былинах и сказках, противник русских богатырей Добрыни Никитича и Алёши Поповича. Главный текст о Тугарине — былина о бое Алёши Поповича с Тугарином в разных её вариантах.
В былинном образе Тугарина сливаются отголоски различных слоёв эпической традиции. Прежде всего в змеевидной природе Тугарина нельзя не видеть одной из вариаций бродячего мотива о змееборстве, весьма распространённого в русской народной поэзии (сказках и былинах), древность которого засвидетельствована памятниками (летописное сказание о Никите Кожемяке и Муромская легенда), а также аналогиями в южнославянском эпосе. Отношение Тугарина к Апраксии и Марине, жене Добрыни, даёт основание сблизить его со змеем-любовником сказок и сербских песен.
В имени Тугарин видят отголоски борьбы русских с кочевниками. С этой точки зрения Тугарина считают историческим половецким ханом Тугорканом. Имя Тугарин допускает, однако, и другие сближения, например с Змеем Горынычем из «Тугих гор», как называется этот змей в некоторых вариантах былины о борьбе Добрыни со змеем (у Александра Гильфердинга). Александр Веселовский в Тугарине, как вообще в богатырях Змеях и Змеевичах, видит отголоски византийского эпоса — прямое перенесение византийских «Δράχον», «Δραχοντόπουλα». Впрочем, А. И. Веселовский в более поздней работе своей принимает предположение об исторической основе имени Тугарин, сохраняя, однако, своё прежнее мнение о связи Тугарина с византийским эпосом. Интересно также заметить, что в переписках еврейских общин в средневековье, турки упоминаются как «Тугарим».