Рассказчику было нестерпимо жаль инвалида, который каждый день приходит на платформу, чтобы жадно вдохнуть запах “гари и смазочного масла”. “...Я уезжал, а он оставался” – в этих словах рассказчика отчётливо ощущаются и жалость, и боль, , и упрёк, адресованный самому себе, из-за невозможности утешить потерявшего трудиться товарища. Будто к больному ребёнку обращается рассказчик к бывшему своему бригадиру, обещая дать подержать в руках любимую игрушку: “Завтра в десять тридцать я поведу состав. Если будешь сидеть тихо, я возьму тебя в машину”. И Мальцев, незадолго до этого отвергший любые попытки “утешительства” (“Прочь! – говорил он, выслушав мои доброжелательные слова”), вынужден умерить гордость: “Ладно. Я буду мирным. Дай мне там в руки что-нибудь, – дай реверс подержать: я крутить его не буду”. Однако в продолжение поездки рассказчик “разрешил” своему подопечному гораздо больше, нежели тот мог ожидать: “...я посадил Александра Васильевича на своё место машиниста, я положил одну его руку на реверс и другую на тормозной автомат и поверх его рук положил свои руки”. “На спокойных участках я вовсе отходил от Мальцева и смотрел вперёд со стороны Рассказчик доверил слепому машинисту управление паровозом, так как понимал: для Мальцева “ощущение машины было блаженством”, которое хоть на мгновение ему “забыть своё горе слепца”. Но только ли жалость подвигла рассказчика на такой рискованный шаг? О том, что у него был тайный “умысел”, он “проговорился” чуть позднее:
“Я смотрел на своего учителя с тайным ожиданием. .
– Закрой пар! – сказал мне Мальцев.
Я промолчал, волнуясь всем сердцем”.
Почему же разволновался Константин? О каком “тайном ожидании” идёт речь? Ну конечно, с самого начала, отправляясь в рейс и беря с собой Мальцева, рассказчик надеялся на невозможное, на. . чудо. И чудо не могло не свершиться. Героям удалось-таки победить неведомую “яростную” стихию, некогда лишившую Мальцева зрения.
Объяснение:
Литературовед и культуролог М.М. Бахтин в работе «К эстетике слова» сказал: “…Каждый культурный акт существенно живёт на границах: и в этом его серьёзность и значительность; отвлечённый от границ, он теряет почву, становится пустым…” Думается, что в этом высказывании слово граница не столько означает раздел, рубеж, сколько является показателем связей культурных актов. В этом отношении одним из феноменальных культурных явлений является романс, потому что он обладает двойственной природой. Энциклопедия даёт такое определение: “Музыкально-поэтическое произведение для голоса с инструментальным сопровождением”. Такая формулировка подтверждает важность каждой из его составляющих. В основе романса лежит текст, поэтическое произведение. Композитор, положивший этот текст на музыку, привносит в своё произведение личные, субъективные интонации. Это его вариант “прочтения” стихотворения, его музыкальная интерпретация поэтического текста. Новые оттенки в понимании романсного текста и музыки появляются, когда романс исполняется. И голос певца-исполнителя, и инструментальное сопровождение вносят в произведение свой колорит.
Объяснение: