Когда Мери подняла стакан Грушницкому. "Легче птички она к нему подскочила, нагнулась, подняла стакан и подала ему с телодвижением, исполненым невыразимой прелести." Грушницкий, покоренный Мери, сравнил ее с ангелом, но Печорин отверг это сравнение. "Я лгал. Мне хотелось его побесить. У меня врожденная страсть протеворечить; целая моя жизнь была только цепь грустных и неудачных противоречий сердцу или рассудку"
"Однако мне всегда было странно; я никогда не делался рабом любимой женщины, напротив, я всегдад приобретал над их волей и сердцем непобедимую власт, вовсе об этом не стараясь" "А ведь есть необъятное наслаждение в обладании молодой, едва распустившейся души! Она как цветок, которого лучший аромат испаряется навстречу первому лучу солнца; его надо сорвать и в эту минуту и, подышав им досыта, бросить на дороге; авось кто-нибудь поднимет!" и мой самый любимый "Да, такова была моя участь с самого детства! Все читали на моем лице признаки дурных свойств, которых не было; но их предполагали- и они родились. Я был скромен- меня обвиняли в лукавстве: я стал скрытен. Я глубоко чуствовал добро и зло; никто меня не ласкал, все оскорбляли: я стал злопамятен; я был угрюм,- другие дети веселы и болтливы; я чувствовал себя выше их, - меня ставили ниже. Я сделался завистлив. Я был готов любить весь мир, - меня никто не понял; и я выучился ненавидеть" "Мало ли людей, начиная жизнь, думают кончить ее, как Александр Великий или лорд Байрон, а между тем целый век остаются титулярными советниками" "Женщины должны бы желать, чтоб все мужчины их так же хорошо знали, как я, потому что я люблю их во сто раз больше с тех пор, как их не боюсь и постиг их мелкие слабости""Я иногда себя презираю..." "Что ж? умереть так умереть!" "Мне, однако, приятно, что я могу плакать!" " И теперь, здесь, в этой скучной крепости, я часто пробегая мыслию спрашиваю себя: отчего я не хотел ступить на этот путь, открытый мне судьбою, где меня ожидали тихие радости и спокойствие душевное?"
Сочинение по повести А. С. Пушкина “Капитанская дочка». А. С. Пушкин обращался к личности Пугачева дважды: когда работал над документальной “Историей пугачевского бунта” и когда писал “Капитанскую дочку”. Повесть была написана в 1836 году, а “Историю” Пушкин закончил на два года раньше. Поэт работал по высочайшему разрешению в закрытых архивах, внимательно изучил документы, относящиеся к пугачевскому бунту. Емельян Пугачев в “Капитанской дочке” – человек неоднозначный, но, несомненно, неординарный.Отношение Пушкина к стихийным народным восстаниям было сложным. Горькие слова (“Не приведи господь видеть русский бунт, бессмысленный и беспощадный”) стоят многих томов исследований, посвященных славянскому менталитету. Пушкин прозорливо указал на две характерные черты крестьянских движений: отсутствие долговременной цели и звериную жестокость. Бесправие, неразвитость, убогая жизнь не могут породить организованного, планомерного сопротивления. Вожаки народа отличаются предприимчивостью, широтой характера, бесстрашием. Таков пушкинский Пугачев, провозгласивший себя Петром III.Когда его предупреждают, что на бунтовщиков нацелены пушки; он насмешливо отвечает: “Разве пушки на царей льются?” Он притягивает любовь народа своим буйством и удалью, а больше всего – мечтой о свободе. Не зря открываются навстречу его войску ворота крепости. А рядом с этим – жестокость, массовые казни, часто бессмысленные. “Вором и разбойником” называет его комендант крепости Миронов. Ему присущи черты авантюриста. Он не обманывает себя, хотя лукавит с окружающими, называя себя царем, А Гриневу, который глубже всех его понял, говорит: “Гришка Отрепьев над Москвой ведь царствовал”. От волжского разбойника у Пугачева яркий, иносказательный, пересыпанный намеками, прибаутками и баснями язык. Больше всего же в нем привлекает могучая вольная натура, которой тесно в том “мундире”, в который его одела судьба. Рассказывая Гриневу об орле и вороне, он выдает свое сокровенное желание: прожить жизнь хоть короткую, но яркую, не “питаясь мертвечиной”, а “напившись живой крови”.Реальный Пугачев был страшнее. Он мог приказать повесить “поближе к звездам” мирного астронома Ловица, мог отдать на расправу любовницу Елизавету Харлову и ее семилетнего брата, повелеть тайно удавить близкого друга и соратника Лысова после пьяной ссоры.Схваченный, Пугачев молит Екатерину II о помиловании. Когда граф Панин назвал его вором, Пугачев ответил: “Я не ворон, я вороненок; ворон еще летает”. Панин в кровь разбил ему лицо и вырвал клок бороды. А Пугачев… опустился на колени и стал просить о помиловании. В народе все равно осталась яркая память о Пугачеве-освободителе. Когда он сидел в клетке, солдаты кормили его из рук. Простые люди приводили детей, чтобы те запомнили: они видели Пугачева. Разбойник или освободитель, Пугачев был народным героем. Только такого героя и мог породить в то время российский народ.
Когда Мери подняла стакан Грушницкому.
"Легче птички она к нему подскочила, нагнулась, подняла стакан и подала ему с телодвижением, исполненым невыразимой прелести." Грушницкий, покоренный Мери, сравнил ее с ангелом, но Печорин отверг это сравнение. "Я лгал. Мне хотелось его побесить. У меня врожденная страсть протеворечить; целая моя жизнь была только цепь грустных и неудачных противоречий сердцу или рассудку"
"Однако мне всегда было странно; я никогда не делался рабом любимой женщины, напротив, я всегдад приобретал над их волей и сердцем непобедимую власт, вовсе об этом не стараясь" "А ведь есть необъятное наслаждение в обладании молодой, едва распустившейся души! Она как цветок, которого лучший аромат испаряется навстречу первому лучу солнца; его надо сорвать и в эту минуту и, подышав им досыта, бросить на дороге; авось кто-нибудь поднимет!" и мой самый любимый "Да, такова была моя участь с самого детства! Все читали на моем лице признаки дурных свойств, которых не было; но их предполагали- и они родились. Я был скромен- меня обвиняли в лукавстве: я стал скрытен. Я глубоко чуствовал добро и зло; никто меня не ласкал, все оскорбляли: я стал злопамятен; я был угрюм,- другие дети веселы и болтливы; я чувствовал себя выше их, - меня ставили ниже. Я сделался завистлив. Я был готов любить весь мир, - меня никто не понял; и я выучился ненавидеть" "Мало ли людей, начиная жизнь, думают кончить ее, как Александр Великий или лорд Байрон, а между тем целый век остаются титулярными советниками" "Женщины должны бы желать, чтоб все мужчины их так же хорошо знали, как я, потому что я люблю их во сто раз больше с тех пор, как их не боюсь и постиг их мелкие слабости""Я иногда себя презираю..." "Что ж? умереть так умереть!" "Мне, однако, приятно, что я могу плакать!" " И теперь, здесь, в этой скучной крепости, я часто пробегая мыслию спрашиваю себя: отчего я не хотел ступить на этот путь, открытый мне судьбою, где меня ожидали тихие радости и спокойствие душевное?"