Мы все знаем, сколько полноводных рек несут свои воды в моря. Почему же моря не выходят из берегов, если в них постоянно вливается столько воды?
На самом деле, догадаться довольно просто. Что будет, если мы нальем воды в блюдце и оставим на несколько дней? Вода исчезнет - испарится, то есть станет водяным паром, который всегда есть в воздухе. Так и с поверхности моря постоянно испаряется огромная масса воды. Водяной пар поднимается вверх, собираясь в облака. Ветер гонит эти облака, и они могут пролиться дождем и над морем, и над сушей. Так что вода из моря, испаряясь, потом проливается дождем из облаков.
Мы все знаем, сколько полноводных рек несут свои воды в моря. Почему же моря не выходят из берегов, если в них постоянно вливается столько воды?
На самом деле, догадаться довольно просто. Что будет, если мы нальем воды в блюдце и оставим на несколько дней? Вода исчезнет - испарится, то есть станет водяным паром, который всегда есть в воздухе. Так и с поверхности моря постоянно испаряется огромная масса воды. Водяной пар поднимается вверх, собираясь в облака. Ветер гонит эти облака, и они могут пролиться дождем и над морем, и над сушей. Так что вода из моря, испаряясь, потом проливается дождем из облаков.
Объяснение: поставь отметку
Варвара. Ты думаешь, я не вижу?
Катерина. Такая ли я была! Я жила, ни об чем не тужила, точно птичка на воле. Маменька во мне души не чаяла, наряжала меня, как куклу, работать не принуждала; что хочу, бывало, то и делаю. Знаешь, как я жила в девушках? Вот я тебе сейчас расскажу. Встану я, бывало, рано; коли летом, так схожу на ключок, умоюсь, принесу с собою водицы и все, все цветы в доме полью. У меня цветов было много-много. Потом пойдем с маменькой в церковь, все и странницы — у нас полон дом был странниц да богомолок. А придем из церкви, сядем за какую-нибудь работу, больше по бархату золотом, а странницы станут рассказывать: где они были, что видели, жития разные, либо стихи поют. Так до обеда время и пройдет. Тут старухи уснуть лягут, а я по саду гуляю. Потом к вечерне, а вечером опять рассказы да пение. Таково хорошо было!
Варвара. Да ведь и у нас то же самое.
Катерина. Да здесь все как будто из-под неволи. И до смерти я любила в церковь ходить! Точно, бывало, я в рай войду, и не вижу никого, и время не помню, и не слышу, когда служба кончится. Точно как все это в одну секунду было. Маменька говорила, что все, бывало, смотрят на меня, что со мной делается! А знаешь: в солнечный день из купола такой светлый столб вниз идет, и в этом столбе ходит дым, точно облака, и вижу я, бывало, будто ангелы в этом столбе летают и поют. А то, бывало, девушка, ночью встану — у нас тоже везде лампадки горели — да где-нибудь в уголке и молюсь до утра. Или рано утром в сад уйду, еще только солнышко восходит, упаду на колена, молюсь и плачу, и сама не знаю, о чем молюсь и о чем плачу; так меня и найдут. И об чем я молилась тогда, чего просила — не знаю; ничего мне не надобно, всего у меня было довольно. А какие сны мне снились, Варенька, какие сны! Или храмы золотые, или сады какие-то необыкновенные, и всё поют невидимые голоса, и кипарисом пахнет, и горы и деревья будто не такие, как обыкновенно, а как на образах пишутся. А то будто я летаю, так и летаю по воздуху. И теперь иногда снится, да редко, да и не то.