Объяснение:
"Светлана" – лирическая , в которой описаны традиционные на Руси гадания в крещенскую ночь, а также удивительный сон Светланы, который, к счастью, не оказался пророческим.
Афтор: Жуковский Василий Андреевич
Название: Светлана
Жанр: Балада
Год написания: 1812 год
Моё мнение о рассказе:
Своим произведением автор хотел донести до читателей, что не следует полагаться на разного рода суеверия. Вместо этого нужно твердо верить в себя, никогда не опускать руки в сложных жизненных ситуациях, не падать духом. Вера в лучшее, добрые поступки – вот основа счастливой, радостной жизни.
Городничий Антон Антонович Сквозник -Дмухановский – человек без всякого образования, но вовсе не глупый от природы. По характеру он прозорлив: сразу видит всю нелепость предположения судьи, что ревизор послан, чтобы узнать, нет ли в городе измены. Но ум городничего преимущественно практического характера и проявляется главным образом в его хитрости, в умении обделывать свои дела, в практической сноровке. Он сам хвастается: «Ни один купец, ни подрядчик не мог меня провести; мошенников над мошенниками обманывал, пройдох и плутов таких, что весь свет готовы обворовать, поддевал на уду!» … Также и при известии о ревизоре он не теряет головы и немедленно принимает свои меры, чтобы по возможности выйти сухим из воды. Если он все-таки обманывается и принимает Хлестакова за ревизора, то в этом виноват главным образом страх преступной совести, лишающий его возможности спокойно обсуждать положение; недаром говорится, что у страха глаза велики: поэтому ошибка городничего представляется не только психологически вероятной, но даже неизбежной.
Отсутствие образования сказывается у городничего в его грубости, в его суеверии (например, он верит снам), в отсутствии каких-либо духовных интересов и потребностей. Он сам считает себя религиозным человеком, говорит, что он «в вере тверд», но религиозность его чисто внешняя, выражающаяся только в соблюдении церковных обрядов. Вместо раскаяния в своих проступках он дает лишь обещание: «поставлю уж такую свечку, какой еще никто не ставил: на каждую бестию купца наложу доставить по три пуда воску». Впрочем, он сам сознает, что поступает дурно, но утешает себя мыслью, что «нет человека, который бы за собою не имел каких-либо грехов. Это уже так самим Богом устроено, и волтерианцы напрасно против этого говорят».
При всем том городничий вовсе не какой-либо злодей, он только не хочет упускать того, что плывет ему в руки, не может удержаться от искушения воспользоваться своею властью для личных выгод. Он только не отдает себе ясного отчета, как тяжело отражаются его приемы на подчиненных, и с большой наивностью говорит: «Если что я и взял, то уж безо всякой злобы». А между тем купцы жалуются на него Хлестакову: «такого городничего никогда еще, государь, не было. Такие обиды чинит, что описать нельзя … Если бы, то есть, чем-нибудь не уважили его, а то мы уж порядок всегда исполняем: что следует на платья супружнице его и дочке – мы против этого не стоим. Нет, вишь ты, ему всего мало! – ей!». Желая взять больше, городничий, по словам купцов, даже именины свои справляет дважды в год, на Антона и на Онуфрия. Но злоупотребления его не ограничиваются одними взятками с обывателей: он старается при случае нажиться и за счет казны: вступает в стачку с купцами при подрядах, присваивает себе деньги, которые
были ассигнованы на постройку церкви при богоугодном заведении. Властью своей он пользуется часто по личному произволу, противно законам; так, например, он приказал высечь унтер-офицершу, отдал в солдаты не в очередь мужа слесарши и т. д. Вот почему, когда по городу
пронеслась молва о приезде ревизора, к Хлестакову нагрянула целая толпа просителей с жалобами на городничего: так солоно достался он обывателям. Грубость натуры городничего особенно наглядно сказывается в минуты торжества, когда он с ругательствами набрасывается на купцов, или когда он начинает мечтать о том, что будет генералом и все низшие будут трепетать перед ним и вытягиваться в струнку. Вместе с тем, однако, городничий не лишен и не которого добродушия: он обещает, например, похлопотать впоследствии за своих сослуживцев, между тем как жена его с пренебрежением заявляет, что «не всякой же мелюзге оказывать покровительство».