Илья Муромец - идеальный образ богатыря, самый любимый герой русских былин. Он наделен высокими моральными качествами, самоотверженной преданностью Родине. Это богатырь могучей силы, что дает ему уверенность и выдержку. Ему свойственно чувство собственного достоинства, которым он не поступится даже перед князем. Он защитник Русской земли, защитник вдов и сирот. Именно Илья Муромец чаще других богатырей выступает как отважный и сознающий свой долг страж родной земли. Он чаще других стоит на заставе богатырской, чаще других вступает в бой с врагами, одерживая победу. Образ заставы ярко отражает объединение сынов Руси для борьбы с врагом, тема же стольного Киева - народное представление о единой и непобедимой Киевской Руси.
Лучшее свидетельство огромной популярности образа Ильи Муромца – количество былин и былинных сюжетов о нем. Ведь даже о Василии Буслаеве – фигуре весьма колоритной – известно всего два сюжета. Существуют сотни записей былин о Ставре, Дюке, Чуриле, Садко, Соловье Будимировиче, но оригинальных сюжетов о каждом из них один-два – не более, в то время как об Илье Муромце можно назвать более десяти, не говоря уже о вариантах, которые, собранные вместе, вполне могут составить подлинную Илиаду русского эпоса.
Именно этому образу суждено было стать центральным в русском эпосе, воплотить в себе лучшие идеалы и чаяния народа, его понятия о добре и зле, о верности родной земле, о богатырской удали и чести. Никто из богатырей – ни Добрыня Никитич, ни тем более Алеша Попович – не может сравниться в этом отношении с Ильей Муромцем.
«Спокойное величие древнего эпоса дышит во всех рассказах, и лицо Ильи Муромца выражается, может быть, полнее, чем во всех других, уже известных сказках», – писал А. С. Хомяков в предисловии к первой публикации былин из собрания П. В. Киреевского (Московский сборник, 1852), когда былины еще считались сказками. А в 1860 году в первом выпуске Песен, собранных П. В. Киреевским, была опубликована «Заметка о значении Ильи Муромца» К. С. Аксакова, с которой, по сути, и начинаются попытки осмысления этого образа. Константин Аксаков первым обратил внимание, что образ Ильи Муромца является своеобразным рубежом, отделяющим две эпохи в развитии русского эпоса. «Илья Муромец, – подчеркивал он, – не принадлежит к титанической, но к богатырской эпохе; он есть величайшая, первая человеческая сила» .
При непосредственном пособничестве Швабрина, Гринева обвиняют в службе Пугачеву. Петра приговаривают к ссылке в Сибирь. Родители Гринева очень привязались к Маше. Не желая злоупотреблять их великодушием, Маша едет в Петербург, останавливается в Царском Селе, в саду встречает императрицу и просит о милости к Гриневу, объясняя, что он попал к Пугачеву из-за нее. На аудиенции императрица обещает Маше и амнистировать Гринева. Императрица сдерживает обещание и Гринева освобождают. Петр решает посетить казнь Пугачева. Атаман узнал его в толпе и кивнул ему головой поднимаясь на плаху. «…через минуту, мертвая и окровавленная» голова Пугачёва «показана была народу»
В повести "Капитанская дочка" Пушкин постоянно противопоставляет Гринёва и Швабрина - двух дворян, молодых офицеров, слушащих в Белогорской крепости, с целью разрешения проблемы чести и долга. Не случайно Пушкин выбрал эпиграфом повести пословицу "Береги честь смолоду".
Разница между главными героями видна по тому, как они попали в Белогорскую крепость. Гринёва отец отправил туда, чтобы "послужил он в армии, да потянул лямку, да понюхал пороху...". Швабрин же, по словам "капитаншы" Василисы Егоровны "...вот уж пятый год как к нам переведён за смертоубийство" .
Гринёв и Швабрин по-разному понимают выражение "воинский долг". Это мы можем увидеть из их отношения к Пугачёву. Швабрин, забыв о своей присяге, перешёл на сторону Пугачёва. Гринёв же находится с Пугачёвым в "странных приятельских отношениях". Заячий тулупчик и стакан вина, которыми когда-то молодой дворянин одарил мужика во время бурана выведшего кибитку к умёту, были восприняты этим мужиком, то есть Пугачёвым, как "добродетель". За доброту и искренонность чувств Пугачёв также платит благодарностью.
По-разному относятся главные герои и к Марье Ивановне. Гринёв влюбляется в Машу и пишет стихи, посвящённые ей. Эти стихи он показал Швабрину, а тот раскритиковал и посмеялся над этими стихами: "Тут он взял от меня тетрадку и начал немилосердно разбирать каждый стих, каждое слово, издеваясь надо мною самым колким образом ". Всё дело в том, что Швабрин тоже влюблён в Машу. Но разве может позволить себе любящий человек сказать "...чтоб Маша Миронова ходила к тебе в сумерки, то вместо нежных стишков подари ей пару серег " ?
Итак, Пётр Гринёв - мужественный человек, обладающий чувством долга, умеющий любить. Он живёт по совету "береги плать снову, честь смолоду". Это действительно "природный дворянин" в лучшем смысле этого слова. Швабрин же лишь называется дворянином, по своим душевным качествам он уступает даже подручным Пугачёва: Хлопуше и Белобородову. И Пушкин, на контрасте давая счастливого будущего Гринёва и того, что предстоит Швабрину, показывает обречённость такого типа людей
Именно Илья Муромец чаще других богатырей выступает как отважный и сознающий свой долг страж родной земли. Он чаще других стоит на заставе богатырской, чаще других вступает в бой с врагами, одерживая победу. Образ заставы ярко отражает объединение сынов Руси для борьбы с врагом, тема же стольного Киева - народное представление о единой и непобедимой Киевской Руси.
Лучшее свидетельство огромной популярности образа Ильи Муромца – количество былин и былинных сюжетов о нем. Ведь даже о Василии Буслаеве – фигуре весьма колоритной – известно всего два сюжета. Существуют сотни записей былин о Ставре, Дюке, Чуриле, Садко, Соловье Будимировиче, но оригинальных сюжетов о каждом из них один-два – не более, в то время как об Илье Муромце можно назвать более десяти, не говоря уже о вариантах, которые, собранные вместе, вполне могут составить подлинную Илиаду русского эпоса.
Именно этому образу суждено было стать центральным в русском эпосе, воплотить в себе лучшие идеалы и чаяния народа, его понятия о добре и зле, о верности родной земле, о богатырской удали и чести. Никто из богатырей – ни Добрыня Никитич, ни тем более Алеша Попович – не может сравниться в этом отношении с Ильей Муромцем.
«Спокойное величие древнего эпоса дышит во всех рассказах, и лицо Ильи Муромца выражается, может быть, полнее, чем во всех других, уже известных сказках», – писал А. С. Хомяков в предисловии к первой публикации былин из собрания П. В. Киреевского (Московский сборник, 1852), когда былины еще считались сказками. А в 1860 году в первом выпуске Песен, собранных П. В. Киреевским, была опубликована «Заметка о значении Ильи Муромца» К. С. Аксакова, с которой, по сути, и начинаются попытки осмысления этого образа. Константин Аксаков первым обратил внимание, что образ Ильи Муромца является своеобразным рубежом, отделяющим две эпохи в развитии русского эпоса. «Илья Муромец, – подчеркивал он, – не принадлежит к титанической, но к богатырской эпохе; он есть величайшая, первая человеческая сила» .