Не прямой линией, а параболой вычерчен творческий путь Александра Солженицына. Его имя появилось на литературном небосклоне в начале 60-х, в период хрущевской "оттепели", вспыхнуло, напугав поборников "безгласности" времен "застоя", и исчезло на долгие годы, преданное хуле и забвению. Литературный дебют Солженицына состоялся, когда ему было далеко за сорок: в 1962 году в "Новом мире" была напечатана выстраданная в лагерях повесть "Один день Ивана Денисовича". Началось трудное восхождение. Это произведение вызвало огонь "верноподданнической" критики. Кое-кто открыто обвинял его в очернительстве советской действительности и прославлении антигероя. И только благодаря авторитетному мнению А. Т. Твардовского, главного редактора журнала "Новый мир", повесть была опубликована, заняла надлежащее ей место в литературе того времени. "Жизненный материл, положенный в основу повести А. Солженицына, — писал А. Твардовский, — необычен в советской литературе. Он несет отзвук тех болезненных явлений в нашем развитии, связанных с периодом развенчанного и отвергнутого партией культа личности, которые по времени хотя и отстоят от нас не так далеко, представляются нам далеким Но каким бы оно ни было, никогда не становится безразличным для настоящего. Залог полного и бесповоротного разрыва со всем тем в чем оно было омрачено, — в правдивом и мужественном постижении до конца его последствий". Автор повести показал действительно один день из лагерной жизни "зека" Ивана Денисовича Шухова, причем день сравнительно удачный. Жизнь "зека" писатель показывает не со стороны, а изнутри, подробно останавливаясь на мелочах быта людей за колючей проволокой. В повести точно обозначено время действия — январь 1951 года. Кто же такой Иван Денисович? До войны жил он в маленькой деревушке Телпенево, работал в колхозе, кормил семью — жену и двоих детей. Во время Великой Отечественной честно воевал, был ранен, возвратился из медсанбата в часть, попал в плен, но бежал из него, скитался по лесам, болотам, добрался до своих и вот тут-то и обвинили его в измене, сказали, что выполнял задание немецкой разведки. "Какое же задание — ни Шухов сам не мог придумать, ни следователь. Так и оставили просто — задание". "В самом же деле знал Шухов, что если не подпишет — расстреляют, и хотя можно представить себе, что он в те минуты пережил, как внутри горевал, удивлялся, протестовал, но после долгих лет лагеря он мог вспомнить об этом лишь со слабой усмешкой: на то, чтоб всякий раз возмущаться и удивляться, не хватило бы никаких сил человеческих... Умирать ни за что ни про что глупо, бессмысленно, противоестественно. Шухов выбрал жизнь — хоть лагерную, скудную, мучительную, но жизнь, и тут задачей его стало не просто выжить как-нибудь, любой ценой выжить, но вынести это испытание так, чтобы за себя не было совестно, чтобы сохранить уважение к себе". Что же касается генетически заложенных в его характере, свойственных русскому крестьянству черт — трудолюбия, человеческого достоинства, совести, он не поступился ими ни при каких обстоятельствах. Не один со своей бедой Иван Денисович. У него есть товарищи по бригаде, так же, как и он, несправедливо осужденные, брошенные за колючую проволоку. Это и капитан второго ранга Буйновский, и Сенька Кловшин, совершивший побег из Бухенвальда, готовивший там восстание против фашистов, и многие другие. Попытки этих людей добиться восстановления справедливости, их письма и в высшие инстанции, лично Сталину оставались без ответа. Люди начинали догадываться, что это не трагические ошибки, а продуманная система репрессий. Неизбежно возникал вопрос: кто же виноват в этом? "У иного мелькала дерзкая догадка о "батьке усатом", другой гнал от себя, наверное, эти крамольные мысли и не находил ответа. Не в том ли и была для Ивана Денисовича и его товарищей главная беда, что на вопрос о причинах их несчастья ответа не было". Так в трагедии одного человека, как в зеркале, отразилась трагедия целого народа, приговоренного к кресту сталинской тоталитарной системой. Повесть Солженицына взывала к сознанию живущих не предавать забвению замученных в лагерях и заклеймить тех, кто был пособником вершителей репрессий. Истинно значительное содержание повести, верность большой жизненной правде, глубокая человечность в подходе к изображению даже самых трудных объектов потребовали и соответствующей формы изложения. В "Одном дне Ивана Денисовича" она ярка и своеобразна в самой будничной обычности и внешней непритязательности, она менее всего озабочена самой собою и потому исполнена внутреннего достоинства и силы.
Гоголь - гениальный писатель. Он короткими штрихами может описать внешность так, что сразу представишь наяву, как выглядел человек. "Остап и Андрий только слезли с коней. Это были два дюжих молодца, еще смотревшие исподлобья, как недавно выпущенные семинаристы. Крепкие, здоровые лица их были покрыты первым пухом волос, которого еще не касалась бритва". Сыновья Тараса Бульбы окончили Киевскую бурсу и, приехали домой. Братья были молоды и красивы. В силу разности их характеров и в бурсе они были отличны друг от друга. Остапу знания в бурсе давались труднее. Да он и не хотел учиться и четыре раза закапывал в землю свой букварь. Только под угрозой отца он остался в бурсе. Провинившись, Остап сам ложился на пол под розги и не просил пощады. Он был верным товарищем, и бурсаки единодушно любили его. Андрий же, наоборот, старался отвертеться от порки, как мог. Учился он охотно, без напряжения, но так же, как и Остап, мечтал о подвигах и сражениях. Оба брата очень обрадовались, узнав, что поедут с отцом в Запорожскую Сечь. По дороге каждого занимали свои мысли. Остап думал о сражениях, он страстно мечтал о ратных подвигах, хотел ни в чем не уступить своему прославленному в битвах отцу. "Он был суров к другим побуждениям, кроме войны и разгульной пирушки, по крайней мере, никогда почти о другом не думал". "Меньшой брат его, Андрий, имел чувства несколько живее и как-то более развитые". Он вспомнил о своей встрече с полячкой в Киеве. Андрий полюбил ее и не мог забыть того сладостного момента, когда она разговаривала и смеялась над ним. В Запорожской Сечи братьев приняли как равных. Казаки быстро оценили их силу, смелость, ловкость, отвагу в бою, веселый нрав на пирушках. Но и тут братья вели себя неодинаково. Остап был храбр в сражении, но в то же время и осмотрителен. Он умел найти выход из трудного положения, притом с пользой для своих. Даже придирчивый Тарас Бульба поговаривал: "О, да этот будет со временем добрый полковник! Ей-ей, будет добрый полковник, да еще такой, что и батьку за пояс заткнет! " Андрий же летел в бой, не чувствуя ничего. Его опьяняли свист пуль, блеск сабель, звон оружия. Он несся с безумной храбростью, и, где не смог бы победить старый казак, он выходил победителем. И про младшего сына Тарас говорил: "И это добрый, враг бы его не взял, вояка; не Остап, а добрый, добрый вояка". Но на беду Андрия, польская девушка, которую он полюбил в Киеве, оказалась в осажденном казаками городе. Ночью, пробравшись в город, Андрий встретил ее. Он поклялся ей в любви и сказал: "Нет у меня никого! Никого, никого! Отчизна моя -- ты.. . И все, что ни есть, продам, отдам, погублю за такую отчизну... ". Страшно разгневался Тарас, увидев сына впереди польского полка. Это был позор и для него, и для Оста-па, для всего казацкого войска. С этой минуты старый Тарас ни о чем уже думать не мог и только требовал, чтобы казаки заманили Андрия в лес. А вот Остап был до конца верен своей отчизне, своему долгу. Даже в плену, когда ляхи подвергали его страшным мукам, он не сказал ни слова. Ни крика, ни стона не вырвалось из его истерзанной груди. Он умер как верный сын своей Родины. Трудно не преклониться перед мужеством, отвагой и стойкостью Остапа. Но и такую всепоглощающую любовь Андрия тоже нельзя не уважать. Надо иметь не меньше мужества, чтобы ради любви согласиться оставить все: дом, родных, друзей, отчизну. Я не могу сказать, кто мне больше нравится, кого бы из них я выбрал положительным героем. Думаю, что в каждом конкретном случае сердце само подсказывает, как поступить. И со своей точки зрения и Остап и Андрий правы в своих поступках. Так поступают настоящие мужчины, они погибают либо за Родину, либо за любимую женщину.
Я прочитала рассказ "В дурном обществе". На меня он произвел очень тяжелое впечатление. Но, особенно, было сложно читать о судьбе маленькой девочке Маруси. Автор, описывая девочку, сравнивает ее с Соней, как-бы подчеркивая тот контраст, который существовал между ними.Обе девочки были ровесницы, обеим по четыре года. Но как разительно отличается их судьба! Бедная Маруся, жившая в подземелье, мало бывала на солнце, поэтому она была очень бледная , как "цветок, выросший без лучей солнца". Из-за постоянного недоедания девочка была очень маленькой и хрупкой, плохо ходила, руки у нее были тонкими и прозрачными. Соня же, напротив, живя в роскоше, была полненькая "как пышка", веселая, очень резвая, постоянно находилась в движении. Она не знала недостатка ни в пище, ни в солнце, все время смеялась и веселилась. Жизнь для нее играла всеми цветами радуги.Маруся от такого образа жизни была смертельно больна. Соня же, напротив, была полна сил и здоровья.Обе девочки были любимы. Но что мог сделать для своей дочери будный отец, если у него не было ни денег, ни жилья, ни возможности хоть что-то изменить в ее судьбе? Любящий брат воровал для нее еду, но этого было мало для Маруси. А любовь родных к Соне находила свое выражение во всем, даже в том, что у маленькой девочки была своя горничная.Обе девочки были добрыми. Маруся, несмотря на то, что жила в багатстве, не отказалась дать свою куклу Соне, которая находилась при смерти, чтобы хоть как-то облегчить ее страдания. После смерти бедной девочки она ходила с братом ухаживать за могилкой Маруси.Мне очень жаль Марусю. Ведь из-за нишеты она так рано ушла из жизни. И я рада, что такая девочка, как Соня, не испортилась из-за своего багатства, а все-таки осталась человечной и доброй.
Литературный дебют Солженицына состоялся, когда ему было далеко за сорок: в 1962 году в "Новом мире" была напечатана выстраданная в лагерях повесть "Один день Ивана Денисовича". Началось трудное восхождение. Это произведение вызвало огонь "верноподданнической" критики. Кое-кто открыто обвинял его в очернительстве советской действительности и прославлении антигероя. И только благодаря авторитетному мнению А. Т. Твардовского, главного редактора журнала "Новый мир", повесть была опубликована, заняла надлежащее ей место в литературе того времени.
"Жизненный материл, положенный в основу повести А. Солженицына, — писал А. Твардовский, — необычен в советской литературе. Он несет отзвук тех болезненных явлений в нашем развитии, связанных с периодом развенчанного и отвергнутого партией культа личности, которые по времени хотя и отстоят от нас не так далеко, представляются нам далеким Но каким бы оно ни было, никогда не становится безразличным для настоящего. Залог полного и бесповоротного разрыва со всем тем в чем оно было омрачено, — в правдивом и мужественном постижении до конца его последствий".
Автор повести показал действительно один день из лагерной жизни "зека" Ивана Денисовича Шухова, причем день сравнительно удачный. Жизнь "зека" писатель показывает не со стороны, а изнутри, подробно останавливаясь на мелочах быта людей за колючей проволокой. В повести точно обозначено время действия — январь 1951 года.
Кто же такой Иван Денисович? До войны жил он в маленькой деревушке Телпенево, работал в колхозе, кормил семью — жену и двоих детей. Во время Великой Отечественной честно воевал, был ранен, возвратился из медсанбата в часть, попал в плен, но бежал из него, скитался по лесам, болотам, добрался до своих и вот тут-то и обвинили его в измене, сказали, что выполнял задание немецкой разведки. "Какое же задание — ни Шухов сам не мог придумать, ни следователь. Так и оставили просто — задание".
"В самом же деле знал Шухов, что если не подпишет — расстреляют, и хотя можно представить себе, что он в те минуты пережил, как внутри горевал, удивлялся, протестовал, но после долгих лет лагеря он мог вспомнить об этом лишь со слабой усмешкой: на то, чтоб всякий раз возмущаться и удивляться, не хватило бы никаких сил человеческих... Умирать ни за что ни про что глупо, бессмысленно, противоестественно. Шухов выбрал жизнь — хоть лагерную, скудную, мучительную, но жизнь, и тут задачей его стало не просто выжить как-нибудь, любой ценой выжить, но вынести это испытание так, чтобы за себя не было совестно, чтобы сохранить уважение к себе".
Что же касается генетически заложенных в его характере, свойственных русскому крестьянству черт — трудолюбия, человеческого достоинства, совести, он не поступился ими ни при каких обстоятельствах.
Не один со своей бедой Иван Денисович. У него есть товарищи по бригаде, так же, как и он, несправедливо осужденные, брошенные за колючую проволоку. Это и капитан второго ранга Буйновский, и Сенька Кловшин, совершивший побег из Бухенвальда, готовивший там восстание против фашистов, и многие другие. Попытки этих людей добиться восстановления справедливости, их письма и в высшие инстанции, лично Сталину оставались без ответа. Люди начинали догадываться, что это не трагические ошибки, а продуманная система репрессий. Неизбежно возникал вопрос: кто же виноват в этом?
"У иного мелькала дерзкая догадка о "батьке усатом", другой гнал от себя, наверное, эти крамольные мысли и не находил ответа. Не в том ли и была для Ивана Денисовича и его товарищей главная беда, что на вопрос о причинах их несчастья ответа не было".
Так в трагедии одного человека, как в зеркале, отразилась трагедия целого народа, приговоренного к кресту сталинской тоталитарной системой. Повесть Солженицына взывала к сознанию живущих не предавать забвению замученных в лагерях и заклеймить тех, кто был пособником вершителей репрессий.
Истинно значительное содержание повести, верность большой жизненной правде, глубокая человечность в подходе к изображению даже самых трудных объектов потребовали и соответствующей формы изложения. В "Одном дне Ивана Денисовича" она ярка и своеобразна в самой будничной обычности и внешней непритязательности, она менее всего озабочена самой собою и потому исполнена внутреннего достоинства и силы.