биллу обри с первого взгляда все стало ясно. подскакав к палатке и увидев нетронутый мешок с ветчиной, он понял, что чинк ничего не ел с самого дня его отъезда. щенок, дрожа от страха и усталости, подполз к нему, заглянул ему в лицо и стал лизать руку, как бы желая сказать: «я сделал то, что ты мне велел, хозяин». это было слишком для старого обри, и слезы стояли в его глазах, когда он торопливо доставал еду маленькому герою.затем он повернулся к нему и сказал: — чинк, старый друг, я с тобой поступил плохо, а ты со мной хорошо. обещаю, что никогда больше не оставлю тебя дома, если отправлюсь погулять еще разок. не знаю, чем бы тебя порадовать, друг, раз ты не пьешь водки. вот разве я избавлю тебя от твоего самого большого врага!
Биллу Обри с первого взгляда все стало ясно. Подскакав к палатке и увидев нетронутый мешок с ветчиной, он понял, что Чинк ничего не ел с самого дня его отъезда. Щенок, дрожа от страха и усталости, подполз к нему, заглянул ему в лицо и стал лизать руку, как бы желая сказать: «Я сделал то, что ты мне велел, хозяин». Это было слишком для старого Обри, и слезы стояли в его глазах, когда он торопливо доставал еду маленькому герою.Затем он повернулся к нему и сказал:— Чинк, старый друг, я с тобой поступил очень плохо, а ты со мной хорошо. Обещаю, что никогда больше не оставлю тебя дома, если отправлюсь погулять еще разок. Не знаю, чем бы тебя порадовать, друг, раз ты не пьешь водки. Вот разве я избавлю тебя от твоего самого большого врага!
