У меня с цитатами. Возраст Андрия Бульбы - 20-21 год: "...это дитя было двадцати с лишком лет..." (Андрий младше Остапа, которому 22 года)
Андрий Бульба, как и его отец, является паном (помещиком, дворянином):
"...испугались приезда паничей..." (панами на Украине назывались помещики) "...Такого ни у кого нет теперь у козаков наших оружия, как у меня: за одну рукоять моей сабли дают мне лучший табун и три тысячи овец..."
Андрий - образованный казак. Он учился в Киевской Академии (бурсе): "...Они были отданы по двенадцатому году в Киевскую академию, потому что все почетные сановники тогдашнего времени считали необходимостью дать воспитание своим детям, хотя это делалось с тем, чтобы после совершенно позабыть его..." "...ему, воспитанному в бурсе и в бранной кочевой жизни..."
Андрий Бульба - хороший казак: "...И это добрый – враг бы не взял его! – вояка! не Остап, а добрый, добрый также вояка!.." "...Скоро оба молодые козака стали на хорошем счету у козаков..." "...А старому Тарасу любо было видеть, как оба сына его были одни из первых. Остапу, казалось, был на роду написан битвенный путь и трудное знанье вершить ратные дела..." Андрий - сильный, неприхотливый человек: "...эта пища, годная для дюжего, неприхотливого запорожца..." Андрий Бульба - мужественный, смелый, храбрый человек: "...козака, представшего во всей красе и силе юношеского мужества..." "...с безумною смелостию схватил он мощною рукою своею за заднее колесо и остановил колымагу..." "...Украйне не видать тоже храбрейшего из своих детей, взявшихся защищать ее..." Андрий Бульба - гордый человек: "...Только нет, не таков Андрий, чтобы отдался живым в плен" Андрий Бульба - нерасчетливый, неразумный казак, в отличие от его брата Остапа: "...Он не знал, что такое значит обдумывать, или рассчитывать, или измерять заранее свои и чужие силы <...> Не раз дивился отец также и Андрию, видя, как он, понуждаемый одним только запальчивым увлечением, устремлялся на то, на что бы никогда не отважился хладнокровный и разумный, и одним бешеным натиском своим производил такие чудеса, которым не могли не изумиться старые в боях.." Андрий - чувствительный человек. У Андрия более "развитые чувства", чем у его брата Остапа: "...Меньшой брат его, Андрий, имел чувства несколько живее и как-то более развитые..." "...Царица! – вскрикнул Андрий, полный и сердечных, и душевных, и всяких избытков..." "...Нет, они не погасли, не исчезли в груди его, они посторонились только, чтобы дать на время простор другим могучим движеньям; но часто, часто смущался ими глубокий сон молодого козака, и часто, проснувшись, лежал он без сна на одре, не умея истолковать тому причины..." "...слушала дева открытую сердечную речь, в которой, как в зеркале, отражалась молодая, полная сил душа..." Андрий Бульба любит уединение: "...Вообще в последние годы он реже являлся предводителем какой-нибудь ватаги, но чаще бродил один где-нибудь в уединенном закоулке Киева, потопленном в вишневых садах, среди низеньких домиков, заманчиво глядевших на улицу..." Андрей сострадать: "...Движимый состраданием, он швырнул ему один хлеб..." Андрий Бульба восхищаться музыкой: "...дивился Андрий с полуоткрытым ртом величественной музыке..." Андрий - более изобретательный человек, чем его брат Остап: "...Он был изобретательнее своего брата; чаще являлся предводителем довольно опасного предприятия и иногда с изобретательного ума своего умел увертываться от наказания..." Андрий - страстный, пылкий мужчина: "...Он тщательно скрывал от своих товарищей эти движения страстной юношеской души, потому что в тогдашний век было стыдно и бесчестно думать козаку о женщине и любви, не отведав битвы..." "...Остап и Андрий кинулись со всею пылкостию юношей в это разгульное море..." Любовь к женщине оказывается для Андрия важнее всего: "...не в меру было наклончиво сердце Андрия на женские речи..." "...Он также кипел жаждою подвига, но вместе с нею душа его была доступна и другим чувствам. Потребность любви вспыхнула в нем живо, когда он перешел за восемнадцать лет..." "...он произносил чье то имя; но это не было имя отчизны, или матери, или братьев – это было имя прекрасной полячки..." Ради любви польской панночки Андрий Бульба предает родину и казаков: "...собственный сын его продал веру и душу..." "...Янкель! скажи отцу, скажи брату, скажи козакам, скажи запорожцам, скажи всем, что отец – теперь не отец мне, брат – не брат, товарищ – не товарищ, и что я с ними буду биться со всеми. Со всеми буду биться!.." "...Так это выходит, он, по твоему, продал отчизну и веру?.." "...А что мне отец, товарищи и отчизна! <...> Кто сказал, что моя отчизна Украйна? Кто дал мне ее в отчизны? Отчизна есть то, чего ищет душа наша, что милее для нее всего.
— В те времена, — начал свой рассказ мистер К.— азартные игры в штате Кентукки строго преследовались. Однажды десять или двенадцать молодых людей были застигнуты, когда они играли на деньги в «семерку». Эта игра известна также под названием «старые санки». Дело подлежало рассмотрению в суде, защитником должен был выступить Джим Сторджис. Чем более раздумывал Сторджис и чем внимательнее вчитывался он в показания свидетелей, тем яснее ему становилось, что дело совсем безнадежное. Молодые люди действительно были застигнуты за азартной игрой, играли на деньги, от этого никуда не уйдешь. Опрометчивость Сторджиса вызвала сочувствие к нему в обществе. «Стоило ли губить столь блестяще начатую карьеру, брать защиту в скандальном деле, которое наверняка окончится обвинительным приговором?» — так думали все. Несколько суток Сторджис не смыкал глаз, зато однажды наутро поднялся в прекраснейшем настроении: его осенила идея; он, кажется, нашел выход. Весь день он провел у своих подзащитных, а также конфиденциально беседовал в узком кругу друзей. В суде он признал и игру в «семерку», и то, что игра шла на деньги, но вслед за тем объявил недрогнувшим голосом, что не считает «семерку» азартной игрой. Никто в зале не смог удержаться от смеха. Улыбнулся и сам судья. Лицо Сторджиса оставалось бесстрастным, даже суровым. Прокурор попытался высмеять Сторджиса — но без успеха. Судья затейливо пошутил по поводу занятой адвокатом странной позиции, но на Сторджиса не повлияло и это. Наступила заминка. Судья выразил нетерпение, спросив, не слишком ли далеко зашла шутка защиты? Джим Сторджис ответил, что совсем не склонен шутить, но не допустит, чтобы его подзащитные сели в тюрьму лишь потому, что кому-то угодно считать «семерку» азартной игрой. Он требует доказательств. Судья возразил, что доказать это — дело нетрудное, и вызвал из публики четырех дьяконов — Джаба, Питерса, Бэрка и Джонсона и двух школьных учителей — Вирта и Мигглса. Все они опровергли юридическую увертку Сторджиса, объявив с большим жаром «семерку» — азартной игрой, в которой выигрывает тот, на чьей стороне удача. — Что вы скажете на это? — спросил судья. — Я скажу, что «семерка» научная игра! — сказал Сторджис. — И не замедлю представить вам веские доводы. Стратегический план защиты стал для всех ясен. Сторджис вызвал кучу свидетелей, которые привели множество доводов в пользу того, что «семерка» игра научная. Дело, которое казалось проще простого, сделалось весьма заковыристым. Судья почесал в затылке и сказал, что не видит выхода. И истцы и ответчики могут, как видно, набрать любое число показаний в свою пользу. Судья добавил, что в интересах решения дела он готов сделать шаг навстречу защите, если защита имеет что предложить. В ту же минуту Сторджис был на ногах: — Назначьте двенадцать присяжных, шестерых, кто стоит за удачу, и шестерых, кто стоит за науку. Пусть возьмут две колоды карт, запасутся свечами и идут в совещательную комнату. Четыре дьякона и два школьных учителя принесли присягу как сторонники теории удачи. Шесть поседевших в боях ветеранов «семерки» выступили как сторонники научной теории. Присяжные удалились. часа два, и преподобный Питерс прислал человека, чтобы занять три доллара у одного из своих друзей. Еще через два часа учитель Мигглс прислал человека за тем же. В течение следующих трех-четырех часов второй учитель и остальные три дьякона произвели аналогичные мелкие займы. Публика, переполнявшая зал суда, не расходилась. Бычий угол давно не сталкивался со столь острой проблемой. Добавим, что она имела насущный практический интерес для каждого уважающего себя отца семейства в поселке. Конец этой истории таков. На рассвете присяжные вышли в зал заседания, и их старшина, дьякон Джаб, прочитал вердикт: «Мы, присяжные в деле штата Кентукки против Джона Уилера и других, тщательно рассмотрев обстоятельства дела и проверив теории и доводы, выдвинутые в процессе судебного следствия, единодушно решили, что игра, известная под названием „семерка“ или „старые санки“, является безусловно не азартной, а научной игрой. Предпринятая нами проверка указанных теорий и доводов выяснила, обнаружила, с очевидностью показала, что за целую ночь сторонники теории удачи не имели ни одного козыря и не выиграли ни единого кона, в то время как противная сторона многократно демонстрировала и то и другое. В пользу нашего решения свидетельствует также и то, что сторонники теории удачи проигрались до последнего цента, и их деньги перешли к представителям противной теории. Вследствие чего мы, присяжные, заключаем, что теория удачи применительно к игре „семерка“ или „старые санки“ является пагубной и может принести неисчислимые страдания и тяжкий материальный ущерб всем, кто ей будет следовать». — Вот как получилось, что в штате Кентукки «семерку» исключили из списка азартных игр и стали рассматривать как игру чисто научную и запрету не подлежащую, — сказал мистер К. — Решение суда получило силу закона и не оспорено по сей день.
c) сосна