Эти рассказы называют " маленькой трилогией ".потому что они объединены темой "футлярной жизни".Это по тематике .Формально же - объединены образами рассказчиков .Трое друзей .собравшись вместе рассказывают историю свою или близких знакомых ( то ,что их заинтересовало). Первая из них "Человек в футляре " Рассказчик(учитель Буркин) говорит об учителе латинского ( мёртвого ,будто "футлярного" языка )-Беликове ,который жил, будто в футляре .Ходил в калошах ,всегда с зонтиком .в очках .А когда умер ,то всем показалось ,что он обрёл наконец - то тот футляр .к которому стремился всю жизнь .Он был страшный человек : писал доносы и всех пытался тоже посадить в "футляр" .Он боялся жизни и умер от того ,что над ним весело посмеялись . Второй рассказ "Крыжовник" повествует о человеке ,который всю жизнь стремился в футляр (.Н.И.Чимша -Гималайский всю жизнь мечтал об усадьбе со своим крыжовником .) Женился с выгодой ,копил всю жизнь .Добился своего . купил имение ,вырастил крыжовник и счастлив А его брат ,видя ,с каким наслаждением он ест этот крыжовник ,не может удержаться от иронии : "Он стал толстым и обрюзгшим ,того и гляди хрюкнет в тарелку "Автор считает ,что герой обрёл свой футляр .Ему понадобилось всего несколько соток земли .По мнению. Чехова ,человеку нужен весь земной шар ,где можно творить на просторе . В третьем рассказе "О любви" помещик Алёхин с сожалением говорит об утраченной любви ,и мы понимаем ,что перед нами человек ,не захотевший и не сумевший вырваться из футляра условностей и привычек . В этих рассказах мы видим подлинное мастерство писателя в изображении героев .Мне это понравилось .
Зуев высыпал из ранца полдюжины мелких иконок - медных, жестяных, деревянных, бумажных, - разложил их перед собою на парте и стал деловито целовать их подряд, боясь пропустить хоть одну: как бы она не обиделась и не сделала ему какой-нибудь гадости. Зуев молился недаром: через три или четыре минуты в нашем классе начнется диктовка, страшная диктовка, которую мы ждали одиннадцать дней. Одиннадцать дней назад к нам, стуча высокими каблучками, вошел наш директор Бургмейстер (Шестиглазый, как звали мы его) и, словно читая стихи, сообщил нам своим певучим, торжественным голосом, что господин попечитель учебного округа его сиятельство граф Николай Фердинандович фон Люстих на днях осчастливит наш класс посещением и, быть может, пожелает присутствовать на русском уроке во время диктовки. Теперь этот день наступил. Мне особенно жалко Тимошу Макарова, моего лучшего друга, сидящего сзади, наискосок от меня. У него недавно был тиф, и он сильно отстал от класса. Его лопоухое, рыжее от веснушек лицо выражает смертельный испуг. - Тимоша... Погоди... я придумал! В одну секунду я вытаскиваю у себя из-за пазухи веревочный хвост от бумажного змея, привязываю к своему башмаку, а другой конец сую Тимоше: - Привяжи к ноге... Да покрепче! И, покуда он возится с узлами хвоста, говорю: - Дерну раз - запятая. Два - восклицательный. Три - вопросительный. Четыре - двоеточие. Понял? Тимоша весело кивает головой и пыжится сказать мне какое-то слово. Но он заика, и изо рта у него вылетают только две-три буквы и брызги слюны. Рядом с ним сидит Муня Блохин, маленький, кудрявый и быстрый. Он тотчас ныряет под парту: расширить телефонную сеть.
