Любовная лирика Пушкина до сих пор остается бесценным сокровищем русской литературы. Его взгляд на любовь, понимание глубины этого чувства менялись по мере взросления поэта.
В стихах лицейского периода юный Пушкин воспевал любовь-страсть, часто мимолетное чувство, заканчивающееся разочарованием. В стихотворении «Красавица» любовь для него – «святыня», а в стихотворениях «Певец», «К Морфею», «Желание» представляется «одухотворенным страданием». Женские образы в ранних стихотворениях даны схематично. Для молодого человека важно само желание любить: «Мне дорого любви моей мученье – / Пускай умру, но пусть умру любя!»
В петербургском периоде творчества стихотворений любовной тематики встречается мало, поскольку поэт в это время много внимания уделял вольнолюбивой лирике.
Мотив трагической любви, разочарования, одиночества звучит в стихотворных произведениях южного периода. В целом же любовная лирика Пушкина отражает сложный комплекс чувств: искренность, задушевность, грусть, безнадежность, нежность, счастье, восторг.
Стихотворение «Я помню чудное мгновенье…» по праву является шедевром любовной лирики. Оно не устареет никогда, поскольку отражает чувство высокой любви. Лирический герой вспоминает «чудное мгновенье», которое навеки останется в его памяти. И это чудо происходит в реальности, когда герой встречает свою возлюбленную. Любовь возносит, преображает человека, дает ему чувство восторга и полета души. Реальную женщину Пушкин называет «гений чистой красоты», сравнивая с божеством. Ничто не может убить любовь, для нее нет времени и пространства:
И сердце бьется в упоенье,И для него воскресли вновьИ божество, и вдохновенье,И жизнь, и слезы, и любовь.
Самое ценное для человека, то, на чем держится мир, – это любовь.
В более поздних стихах Пушкина романтические мотивы уступают место реалистическому описанию чувства любви. Теперь любовь героя глубже, серьезнее, ответственнее. Стихотворения Пушкина звучат так правдиво и искренне, потому что в них обычно передаются чувства героя-мужчины, а женщина изображена как идеал. Ее духовный мир не исследуется. Герой говорит о чувствах как будто «за двоих», не привлекая женщину. От этого смысл стихотворения не теряется, перед нами исповедь влюбленного человека.
Нежные и чистые чувства преобладают в стихотворении «Я вас любил: любовь еще, быть может…». Герой выражает их предельно просто и ясно, опираясь на глаголы. Перед нами опять воспоминания, но чувства не исчезли, любовь жива. Она делает лирического героя сильным и мудрым:
Я вас любил безмолвно, безнадежно,То робостью, то ревностью томим;Я вас любил так искренно, так нежно,Как дай вам Бог любимой быть другим.
Только настоящая любовь может породить такие слова. Желать своей возлюбленной счастья с другим может только человек, наделенный высокими душевными качествами.
Стихотворение «На холмах Грузии лежит ночная мгла…» свидетельствует о попытках поэта обрести гармонию, найти пути примирения противоречий. Часто он объединяет противоположные по смыслу слова и понятия: «печаль моя светла», его уныние безмятежно и т. д. Любовь в этом стихотворении предстает как смысл жизни. Сердце и дано человеку для того, чтобы любить, ненависть – убивает. Без любви нет жизни, нет вдохновения.
Все стихотворения Пушкина о любви говорят об одном: нет несчастной любви, любовь – всегда огромное счастье. Это богатство, которое человек хранит в душе всю жизнь.
Генеалогическая трактовка его типографского знака, тождественного с гербомбелорусского шляхетского рода Рагоза, даёт основания предполагать о его связи с этим родом либо по происхождению, либо в результате приписки к гербу «Шренява» — в другом прочтении «Сренява» — так называемым «актом адаптации»; к этому гербу принадлежало несколько десятков белорусских, украинских и польских фамилий[8]. По одной из версий, его род происходил из Петковичей (ныне Дзержинский район, Минская область, Беларусь). Существует гипотеза о его рождении на территории современногоВилейского района Минской области[9].

Памятник первопечатнику Ивану Фёдорову в Театральном проезде в Москве
По версии Е. Л. Немировского, Иван Фёдоров учился в Краковскомуниверситете в 1529—1532 годах — в «промоционной книге» последнего есть запись о том, что в 1532 году степени бакалавра был удостоен некто «Johannes Theodori Moscus».
C 1530-х годов, по-видимому, принадлежал к окружениюмитрополита Макария[10]. Под началом Макария занял в Москведолжность диакона в Кремлёвском храме Николы Гостунского.