О природе 1) Рыжий Егорка упал в Озерка,сам не утонул воды не в скользнул(Осиновый лист).,2)В голубенькой рубашке бежит по дне овражка.(Ручеёк) О животных 1) Заворчал живой замок,Лёг у двери поперёк.Две медали на груди.Лучше в дом не заходи!(собака2)Кто ночью по лесу ходит хмурый и голодный?(волк) О доме 1)Черненькая собачка свернувшись лежит:не лает,не кусает,а в домне пускает)(замок) 2)Хвост во дворе,нос в конуре. Кто хвост повернёт,тот и в дом войдёт)(ключ)
Вот уже пятое обозрение годового бюджета русской литературы представляем мы нашим читателям. Обязавшись перед публикою быть верным зеркалом русской литературы, постоянно отдавая отчет во всякой вновь выходящей в России книге, во всяком литературном явлении, "Отечественные записки" не вполне выполнили бы свое назначение - быть полною и подробною летописью движения русского слова, если б не вменили себе в обязанность этих годичных обозрений, в которых обо всем, о чем в продолжение целого года говорилось, как о настоящем, говорится, как о и в которых все отдельные и разнообразные явления целого года подводятся под одну точку зрения. Не ставим себе этого в особенную заслугу, потому что видим в этом только должное выполнение добровольно принятой на себя обязанности; но не можем не заметить, что подобная обязанность довольно тяжела. Читатели наши знают, что большая часть этих годичных обозрений постоянно наполнялась рассуждениями вообще о русской литературе и, следовательно, о всех русских писателях, от Кантемира и Ломоносова до настоящей минуты; а взгляд на литературу, главный предмет статьи, всегда занимал ее меньшую часть. Подобные отступления от главного предмета необходимы по двум причинам: во-первых, потому, что настоящее объясняется только и потому, что по поводу целой русской литературы еще можно написать не одну, а даже и несколько статей, более или менее интересных; но о русской литературе за тот или другой год, право, не о чем слишком много или слишком интересно разговориться. И это-то составляет особенную трудность подобных статей. Легко пересчитывать богатства истинные или мнимые; много можно говорить о них; но что сказать о бедности, близкой к нищете? Да, о совершенной нищете, потому что теперь нет уже и мнимых, воображаемых богатств. А между тем о чем же говорить журналу, если ему уже нечего говорить о литературе? Ведь у нас литература составляет единственный интерес, доступный публике, если не упоминать о преферансе, говоря о немногих, исключительных и как бы случайных ее интересах. Итак, будем же говорить о литературе, - и если, читатели, этот предмет уже кажется вам несколько истощенным и слишком часто истощаемым; если толки о нем уже доставляют вам только то магнетическое удовольствие, которое так близко к усыплению, - поздравляем вас с прогрессом и пользуемся случаем уверить вас, что мы, в свою очередь, совсем не чужды этого прогресса и что в этом отношении вы не правы, если вздумаете упрекнуть нас в отсталости от духа времени и в наивной запоздалости касательно его интересов... Еще раз: будем рассуждать о русской литературе, - предмет и новый и любопытный... Переходчивы времена, как подумаешь! Вспомните о том, что так сильно интересовало вас, что давало такую полноту вашей жизни и что было еще так недавно, - вы поневоле воскликнете с грустию: Свежо предание, а верится с трудом! На Руси еще не вывелись люди, которые Известья черпают из забытых газет Времен очаковских и покоренья Крыма;313
Это та книга, которую непременно нужно прочитать в детстве и по мере взросления не расплескать чувство сказочности, завороженности и восторга от удивительных приключений маленького мальчика Нильса. И разве так важно, что эта книга задумывалась как познавательное повествование о природе, жизни и традициях Швеции. Доброта, дружба, смелость, умение прийти на и вот уже перед нами не хвастливый мальчишка, а мальчик, который для того, чтобы стать человеком совершает такие большие благородные поступки. Замечательная, добрая, светлая книга!
