Почему стала плохо ловиться рыба? - Осень, было много дождей, вода в реке сильно поднялась.
На какой реке происходили события? - На Енисее.
Сколько рыбы вытаскивали рыбаки за одну тоню в хорошие времена? - По несколько центнеров рыбы.
Чем снабжал Васютка рыбаков? - Кедровыми орешками.
Почему мать заставила Васютку взять в тайгу хлеб? - Заповеди тайги, бери хлеб и спички, если идёшь в тайгу.
Что такое затесь? - Зарубки на дереве, которые охотники делают, чтобы не потерять дорогу.
Какую птицу первой увидел Васютка? - Кедровку, птицу разносящую семена кедра по тайге и уничтожающую насекомых.
Стрелял ли Васютка в кедровку? - Нет, кедровка полезная птица, её охотники не трогают.
Как Васютке удалось отвлечь внимание глухаря? - Встал на четвереньки, как собака и залаял.
Когда Васютка понял, что он заблудился? - Потерял затеси, ходил по кругу, увидел муху в сетях паука, сравнил себя с мухой в сетях тайги.
О чём мальчик после того, как зажарил глухаря? - Он забыл взять соль.
По каким признакам Васютка определил, что выходит к воде? - Стала появляться трава, которая растёт только у воды.
Почему удивился мальчик, увидев в озере рыбу? - Благородная, белая рыба не водилась в озёрах.
Как Васютка выбрался к реке? - Понял, что озеро проточное, оно вытекает в Енисей, пошёл по протоке, увидел лиственные деревья, которые растут на берегах реки.
Что ел Васютка, находясь в тёплом кубрике? - Мягкий хлеб с вяленой осетриной.
В чём упрекнул отец Васютку по пути к озеру? - Отец упрекнул сына в хвастовстве.
сверкнула вдали.
- Егорий, возьми! - крикнул Пантелей, подавая снизу что-то большое и
темное.
- Что это? - спросил Егорушка.
- Рогожка! Будет дождик, так вот покроешься.
Егорушка приподнялся и посмотрел вокруг себя. Даль заметно почернела и
уж чаще, чем каждую минуту, мигала бледным светом, как веками. Чернота ее,
правым горизонтом мигнула молния и так ярко, что осветила
часть степи и место, где ясное небо граничило с чернотой. Страшная туча
надвигалась не спеша, сплошной массой; на ее краю висели большие, черные
лохмотья; точно такие же лохмотья, давя друг друга, громоздились на правом и
на левом горизонте. Этот оборванный, разлохмаченный вид тучи придавал ей
какое-то пьяное, озорническое выражение. Явственно и не глухо проворчал
гром. Егорушка перекрестился и стал быстро надевать пальто.
- Скушно мне! - донесся с передних возов крик Дымова, и по голосу его
можно было судить, что он уж опять начинал злиться. - Скушно!
Вдруг рванул ветер и с такой силой, что едва не выхватил у Егорушки
узелок и рогожу; встрепенувшись, рогожа рванулась во все стороны и захлопала
по тюку и по лицу Егорушки. Ветер со свистом понесся по степи, беспорядочно
закружился и поднял с травою такой шум, что из-за него не было слышно ни
грома, ни скрипа колес. Он дул с черной тучи, неся с собой облака пыли и
запах дождя и мокрой земли. Лунный свет затуманился, стал как будто грязнее,
звезды еще больше нахмурились, и видно было, как по краю дороги спешили
куда-то назад облака пыли и их тени. Теперь, по всей вероятности, вихри,
кружась и увлекая с земли пыль, сухую траву и перья, поднимались под самое
небо; вероятно, около самой черной тучи летали перекати-поле, и как, должно
быть, им было страшно! Но сквозь пыль, залеплявшую глаза, не было видно
ничего, кроме блеска молний.
Егорушка, думая, что сию минуту польет дождь, стал на колени и укрылся
рогожей.
- Пантелле-ей! - крикнул кто-то впереди. - А.. . а... ва!
- Не слыха-ать! - ответил громко и нараспев Пантелей.
- А... а... ва! Аря... а!
Загремел сердито гром, покатился по небу справа налево, потом назад и
замер около передних подвод.
- Свят, свят, свят, господь Саваоф Егорушка, крестясь, -
исполнь небо и земля славы твоея.. .
Чернота на небе раскрыла рот и дыхнула белым огнем; тотчас же опять
загремел гром; едва он умолк, как молния блеснула так широко, что Егорушка
сквозь щели рогожи увидел вдруг всю большую дорогу до самой дали, всех
подводчиков и даже Кирюхину жилетку. Черные лохмотья слева уже поднимались
кверху и одно из них, грубое, неуклюжее, похожее на лапу с пальцами,
тянулось к луне. Егорушка решил закрыть крепко глаза, не обращать внимания и
ждать, когда вс? кончится.
Дождь почему-то долго не начинался. Егорушка, в надежде, что туча, быть
может, уходит мимо, выглянул из рогожи. Было страшно темно. Егорушка не
увидел ни Пантелея, ни тюка, ни себя; покосился он туда, где была недавно
луна, но там чернела такая же тьма, как и на возу. А молнии в потемках
казались белее и ослепительнее, так что глазам было больно.
- Пантелей! - позвал Егорушка.
ответа не последовало. Но вот, наконец, ветер в последний раз рванул
рогожу и убежал куда-то. Послышался ровный, спокойный шум