В этом сезоне Московская филармония запустила проект «Мама, я меломан», в котором публика самостоятельно выбирает программы концертов. Результаты первого же голосования удивили меня тем, что слушательский рейтинг возглавил не Чайковский, а Рахманинов. Реноме Петра Ильича как русского композитора номер один сложилось еще до революции, а в СССР было институционализировано и закреплено, казалось, навечно. Рахманинов же к позднесоветскому времени негласно занял вторую позицию в отечественном музыкальном ареопаге. Можно было бы списать его победу на статистическую погрешность, но в следующем голосовании он снова обошел кумира своей юности. Конечно, мерить двух гениев – даже в силе народной любви – ни к чему. Но эти результаты побудили меня попытаться ответить на вопрос, который так или иначе возникал передо мной много раз. Вопрос этот – в предельно простой формулировке – вынесен в название статьи.
Сказка Бажова "серебрянное копытце" учит: ценить природу родного края (Бажов любил Урал, и всячески прославлял его природу и богатства); ценить то, чем ты располагаешь (Даренка и Коновани не жадны); умению быть добрым и радушным (ухаживание за кошкой Муренкой); уметь сопереживать кошки Муренки от собак); уметь благодарить тем,кто тебе Муренка привела козла Серебряное копытце к дому старика с внучкой); ждать исполнения желаний (увидеть Даренке, как Серебряное копытце топает копытом, и вылетает хризолит).
МУЗЫКАЛЬНАЯ ЖИЗНЬ
ИСТОРИЯ
ПОЧЕМУ МЫ ЛЮБИМ РАХМАНИНОВА?
ОБ АКТУАЛЬНОСТИ И КРАСОТЕ НАСЛЕДИЯ КОМПОЗИТОРА

В этом сезоне Московская филармония запустила проект «Мама, я меломан», в котором публика самостоятельно выбирает программы концертов. Результаты первого же голосования удивили меня тем, что слушательский рейтинг возглавил не Чайковский, а Рахманинов. Реноме Петра Ильича как русского композитора номер один сложилось еще до революции, а в СССР было институционализировано и закреплено, казалось, навечно. Рахманинов же к позднесоветскому времени негласно занял вторую позицию в отечественном музыкальном ареопаге. Можно было бы списать его победу на статистическую погрешность, но в следующем голосовании он снова обошел кумира своей юности. Конечно, мерить двух гениев – даже в силе народной любви – ни к чему. Но эти результаты побудили меня попытаться ответить на вопрос, который так или иначе возникал передо мной много раз. Вопрос этот – в предельно простой формулировке – вынесен в название статьи.