Слово о полку Игореве» было открыто в конце XVIII века собирателем древнерусских рукописей ученым, графом Александром Ивановичем Мусиным-Пушкиным (1744-1817). В 1792 году А.И. Мусин-Пушкин купил у Иоиля, бывшего ректором Ярославской духовной семинарии, а в настоящем настоятеля упраздненного Екатериной -Ярославского монастыря, рукописный сборник. Сборник этот, судя по оставшимся его описаниям, был составлен в XVI веке на северо-западе Руси, в районе Пскова или Новгорода. В состав сборника кроме «Слова о полку Игореве» входили произведения светского характера: «Хронограф», «Сказание об Индии богатой», «Повесть об Акире Премудром», «Девгениево деяние».
Текст «Слова…» с переводом на современный русский язык, со вступительной статьей и примечаниями впервые был опубликован в 1800 году. Подготовил публикацию А.И. Мусин-Пушкин совместно с учеными А.Ф. Малиновским и Н.И. Бантыш-Каменским. В качестве консультанта был приглашен к сотрудничеству известный ученый-историк и писатель Н.М. Карамзин.
Предположительно в 1795-1796 годах была сделана специально для императрицы Екатерины II рукописная копия с текста сборника.
В 1812 году во время пожара в Москве сгорела библиотека Мусина-Пушкина со всеми хранившимися там рукописями. Сгорел и купленный им у Иоиля сборник с единственным старым списком «Слова…». В руках исследователей осталась так называемая «Екатерининская копия» и печатное издание 1800 года.
Но дошедший до нас список восходил, разумеется, не непосредственно к оригиналу, а к какому-то списку, в свою очередь переписанному с более раннего списка. Какое количество таких промежуточных списков существовало, сказать трудно. Ясно, расстояние почти в 400 лет – длительный период. И за это время столь своеобразный по своему стилю и богатый по фактическому наполнению памятник неизбежно подвергался искажениям. Отсюда немалое количество «темных мест», которые уже в течение 200 лет пытаются разгадать исследователи.
Например, говоря о художественной манере вещего певца Баяна, автор пишет: «…мыслию по дереву,
Серым волком по земле,
Сизым орлом под облаками…»
Сгоревший список «Слова…», очевидно, был написан в пределах Новгорода и потому отражает в себе фонетические особенности северорусских говоров: чередование шипящих и свистящих звуков. (Шизый – сизый, рушци – русичи, мышей – мысей).
Объяснение:
не знаю сколько надо ну вот все
Мое эссе о Толстом и Достоевском.
Толстой и Достоевский. Сначала попробуем определить, что объединяет этих выдающихся литераторов-современников. Каждый из критиков признает, что Толстой и Достоевский, во-первых, - гениальные писатели-классики; во-вторых, - подлинные художники слова; в-третьих, - искатели правды и истины.
В то же время не только литературоведам, но и обычному читателю заметен контраст в художественном наследии двух этих великих личностей.
К.Н.Леонтьев, например, ставя Л.Толстого в один ряд с Тургеневым, Писемским, Островским, противопоставляет им Достоевского. Читая Достоевского, утверждает он, иностранец не поймет ни настоящей русской жизни, ни подлинной русской души. В персонажах Достоевского, пишет критик, нет правды жизни. У писателя есть только своя собственная правда - правда его души. Такое определение можно считать справедливым лишь отчасти. Потому что Д.Мережковский, напротив, считает Достоевского носителем духовного начала.
Д.С.Мережковский посвятил серьезную монографию сопоставлению творчества и мировоззрения Достоевского и Толстого. Его замечание о вечном противопоставлении и вечном единстве двух гениев, на мой взгляд, уместно и справедливо.
Мне кажется остроумным и глубоким исследование Д.С.Мережковского. Он в равной степени отдает дань восхищения обоим классикам. В отличие от него, Н.А.Бердяев в большей мере увлечен творчеством Достоевского. Он считает различие между Толстым и Достоевским глубоким и непреодолимым, отдавая пальму первенства в исследовании человеческой личности именно Достоевскому.
Эти два гения русской классической литературы представляются мне, по выражению Д.С.Мережковского , "как две главные, самые могучие ветви одного дерева, расходящиеся в противоположные стороны своими вершинами, сросшиеся в одном стволе своими основаниями».