Тевье — бедный еврей, мелкий торговец. Его мечта — выгодно выдать замуж своих дочерей, но из этого ничего не выходит:
Старшая дочь Цейтл отказывается выходить за богатого мясника и вместо этого выходит за бедного портного, которого любит;
Вторая дочь Годл влюбляется в бедного студента-революционера Перчика и отправляется вслед за ним в ссылку;
Третья дочь Хава ради жениха принимает православие и уходит из дому;
Четвёртая дочь Шпринца влюбляется в сына богатой вдовы, соглашается выйти за него замуж, но тот внезапно уезжает, не заплатив Тевье, а Шпринца топится в реке;
Пятая дочь Бейлка выходит замуж за богатого подрядчика, но тот внезапно разоряется, и они уезжают жить в Америку.
Критика
«Тевье-Молочник» считается одним из двух главных произведенией Шолома-Алейхема (второе — «Менахем-Мендл»). Несмотря на то, что сюжет сборника — конфликт отцов и детей — совсем не нов, автор обыгрывает его с особым еврейским чувством юмора. И хотя каждая из новелл цикла полна печали, в целом от прочтения остаётся позитивный, жизнеутверждающий настрой[1][2].
Объяснение:
"Несмотря на предсказания, башкирцы не возмущались. Спокойствие царствовало вокруг нашей крепости"
"Однажды удалось мне написать песенку, которой был я доволен."
"...я понес ее к Швабрину, который один во всей крепости мог оценить произведения стихотворца."
"— Как ты это находишь? — спросил я Швабрина, ожидая похвалы, как дани, мне непременно следуемой. Но, к великой моей досаде, Швабрин, обыкновенно снисходительный, решительно объявил, что песня моя нехороша."
"— С охотою. Это значит, что ежели хочешь, чтоб Маша Миронова ходила к тебе в сумерки, то вместо нежных стишков подари ей пару серег.Кровь моя закипела."
"— Ты лжешь, мерзавец! — вскричал я в бешенстве, — ты лжешь самым бесстыдным образом."
"— Вы мне дадите сатисфакцию."
"На другой день в назначенное время я стоял уже за скирдами, ожидая моего противника."
"Мы сняли мундиры, остались в одних камзолах и обнажили шпаги."
" солдаты нас окружили, и мы отправились в крепость вслед за Иваном Игнатьичем, который вел нас в торжестве, шагая с удивительной важностию."
" Сейчас рассади их по разным углам на хлеб да на воду, чтоб у них дурь-то "
«Наше дело этим кончиться не может»,
"Я дожидался недолго. На другой день, когда сидел я за элегией и грыз перо в ожидании рифмы, Швабрин постучался под моим окошком."
" Долго мы не могли сделать друг другу никакого вреда;"
"Вдруг услышал я свое имя, громко произнесенное."
"В это самое время меня сильно кольнуло в грудь пониже правого плеча; я упал и лишился чувств."
Если не подойдет прощения...