Характеры людей - вот что хотел показать Шукшин в ходе спора, возникшего в доме жительницы одного села. Спорящие были в "разных весовых категориях": сельский умник Глеб Капустин, обожающий "срезать" зазнавшихся земляков, и кандидат филологических наук Константин Журавлев, гостящий с семьей у матери.
Их спор не возникал, как попытка найти истину, он был замыслен Капустиным. Вооружившись эрудицией, софизмом и наглостью, Глеб лез на рожон. Заводя пространными рассуждениями и нелепыми вопросами оппонента в ловушку, он хотел щелкнуть по носу приезжего. Но кандидат уже на первых фразах раскусил суть Капустина и вел спор вяло, понимая, что против беспринципной логики у него нет аргументов. Он вслух диагностировал Капустина как "демагога-кляузника". Жаль только, что поняла его лишь жена. А общественность в лице селян поддержала Глеба, проникнувшись его знаниями, а точнее, непонятными напыщенными фразами. В итоге эрудированный, но глупый и заносчивый Капустин решил, что "срезал" кандидата.
Запах мысли по-настоящему неполадки у лероя кливи начались, когда он вел почтолет-243 по неосвоенному звездному скоплению пророкоугольника. лероя и прежде-то удручали обычные трудности межзвездного почтальона: старый корабль, изъязвленные трубы, невыверенные астронавигационные приборы. но теперь, считывая показания курса, он заметил, что в корабле становится невыносимо жарко. он подавленно вздохнул, включил систему охлаждения и связался с почтмейстером базы. разговор велся на критической дальности радиосвязи, и голос почтмейстера еле доносился сквозь океан статических разрядов. - опять неполадки, кливи? - спросил почтмейстер зловещим голосом человека, который сам составляет графики и свято в них верует. - да как вам сказать, - иронически ответил кливи. - если не считать труб, приборов и проводки, все прекрасно, вот разве изоляция и охлаждение подкачали. - действительно, позор, - сказал почтмейстер, внезапно преисполняясь сочувствием. - представляю, каково тебе там. кливи до отказа крутанул регулятор охлаждения, отер пот, заливающий глаза, и подумал, что почтмейстеру только кажется, будто он знает, каково сейчас его подчиненному. - я ли снова и снова не ходатайствую перед правительством о новых кораблях? - почтмейстер невесело рассмеялся. - похоже, они считают, будто доставлять почту
Центре романа — фигура Иоанна Грозного. Он не главный герой, но подобен некой грозной, непредсказуемой, неумолимой силе. Он помазанник Божий, все в его власти, и потому простой человек не может судить и оценивать его действия. Вокруг этого центра движутся остальные герои: опричники — сила не менее стихийная и полностью подчиненная воле царя; бояре — они внутренне противостоят опричнине, но не могут ничего изменить; и два классических героя — протагонист и антагонист. Князь Серебряный и... нет, не Малюта Скуратов, не князь Афанасий Вяземский и тем более не Хомяк. Как ни странно, — Борис Годунов... Роман, замысел которого родился еще в 40-х годах XIX века, давался непросто. Толстой изучил множество книг, документов того страшного времени и в предисловии писал о себе: «...при чтении источников книга не раз выпадала у него из рук, и он бросал перо в негодовании, не столько от мысли, что мог существовать Иоанн IV, сколько от той, что могло существовать такое общество, которое смотрело на него без негодования». Вот, наверное, первый смысл Годунову в начале романа дана иная характеристика: «никогда не суется вперед, а всегда тут; никогда не прямит, не перечит царю, идет себе окольным путем, ни в какое кровавое дело не замешан, ни к чьей казни не причастен. Кругом его кровь так и хлещет, а он себе и чист и бел, как младенец». Но в конце романа звучит приговор: «Двадцать лет, проведенных у престола такого царя, как Иоанн Грозный, не могли пройти даром Борису Федоровичу, и в нем уже совершился тот горестный переворот, который... обратил в преступника человека, одаренного самыми высокими качествами
Характеры людей - вот что хотел показать Шукшин в ходе спора, возникшего в доме жительницы одного села. Спорящие были в "разных весовых категориях": сельский умник Глеб Капустин, обожающий "срезать" зазнавшихся земляков, и кандидат филологических наук Константин Журавлев, гостящий с семьей у матери.
Их спор не возникал, как попытка найти истину, он был замыслен Капустиным. Вооружившись эрудицией, софизмом и наглостью, Глеб лез на рожон. Заводя пространными рассуждениями и нелепыми вопросами оппонента в ловушку, он хотел щелкнуть по носу приезжего. Но кандидат уже на первых фразах раскусил суть Капустина и вел спор вяло, понимая, что против беспринципной логики у него нет аргументов. Он вслух диагностировал Капустина как "демагога-кляузника". Жаль только, что поняла его лишь жена. А общественность в лице селян поддержала Глеба, проникнувшись его знаниями, а точнее, непонятными напыщенными фразами. В итоге эрудированный, но глупый и заносчивый Капустин решил, что "срезал" кандидата.