Полонені німці зводили житловий квартал з любов’ю і розпачем. початку вони боялися, не любили цей народ, а коли звівся фундамент, стали по-доброму, старанно приладнувати цеглинку до цеглинки.
Навесні Фрідріх скопав грядку й посадив нагідки. Як тільки він пішов, ми, діти, розорили все те, ще й хрестик із прутків поставили. Місто давно не сердилося на німців, удови навіть жаліли, приколи дещо з одягу, їжу.
Фрідріх часто показував фотокартку двох чепурних дівчаток у білих сукенках і білих черевичках, але ми все одно його дратували, кидали в нього грудки землі. Під осінь Фрідріх страшно кашляв. Охоронець пригощав його цигаркою і дозволяв лежати під стіною. Німець робив понад вікнами другого поверху прикраси із цегли — сонця і квіти, самотні жінки подовгу стояли і роздивлялися їх.
Одного разу Фрідріха знайшли повішеним біля стіни барака, його поховали за містом, не насипавши навіть горба.
Восени ми перейшли в новий дім. Якось посеред грудня я сиділа а вікні й побачила велику жовтогарячу квітку, що розцвіла на клумбі, незважаючи на перший сніжок. Я кинулась туди руку відсмикнула — поряд стояв зв’язаний нами хрест.
Минуло півстоліття. За цей час у будинку не тріснула жодна стіна, не струхла підлога. Якось син прибивав поличку до стіни. Дриль шурхнув у якийсь отвір. Там лежала рукавиця, а в ній — фотокартка двох дівчаток у білих сукенках. Дівчатка дивилися на нас і ніби запитували: "Ви не знаєте, де наш тато?"
В двух крестьянских характерах Тургенев представил коренные силы нации, определяющие ее жизне перспективы их дальнейшего роста и становления. Но дальнейший рост и становление невозможно, если будет существовать крепостное право, которое пагубно влияет не только на крестьян, но и дворян. Тургенев показывает, что это общенациональное зло. Эта проблема поднимается не только в «Хоре и Калиныче» , но и во всех остальных рассказах.
Хорь – один из главных героев рассказа. Он – человек положительный, практический, административная голова, рационалист. Поселившись на болоте, Хорь сумел разбогатеть. Он обстроился, «накопил деньжонки» , ладил с барином и прочими властями, расплодил большое семейство, покорное и единодушное Хорь говорил мало, посмеивался про себя, он видел насквозь своего хозяина. Хорь стоял ближе к людям, к обществу, его занимали вопросы административные и государственные. Познания его были довольно, по-своему, обширны, но читать он не умел. Хорь не мог жить без работы, он постоянно чем-нибудь занимался: то телегу чинил, то забор подпирал, то сбрую пересматривал. Жил он в усадьбе, которая возвышалась посреди леса, на расчищенной и разработанной поляне. Таким предстает перед нами Хорь.
Калиныч тоже главный герой рассказа, но он вовсе не похож на своего приятеля Хоря. Калиныч принадлежал к числу идеалистов, романтиков, людей восторженных и мечтательных. Он ходил в лаптях и перебивался кое-как. У него была когда-то жена, которой он боялся, а детей не было: Калиныч в отличие от Хоря, благоговел перед своим господином, объяснялся с жаром, «хотя и не пел соловьем, как бойкий фабричный человек» . Калиныч был одарен такими преимуществами, которые признавал сам Хорь: «он заговаривал кровь, испуг, бешенство, выгоняя червей; пчелы ему дались, рука у него была легкая» . Калиныч стоял ближе к природе, его более трогали описание гор, водопадов, чем административные и государственные вопросы. Жил в низенькой избе и не мог содержать хозяйство. Он умел читать, недурно пел и поигрывал на балалайке.
Только музыка нравилась и Хорю, и Калинычу, она их объединяла. Хорь очень любил песню «Доля, ты моя, доля! » и это хорошо знал Калиныч. Только он начнет играть, как Хорь начинает подтягивать жалобным голосом. Здесь впервые заявляет о себе тема музыкальной одаренности русского народа. Такими предстает перед нами Калиныч.
Рассказ «Хорь и Калиныч» в цикле «Записки охотника» раскрывает внутренние силы русского человека, перспективы его дальнейшего роста и становления, раскрывает их одаренность, талантливость, их высокие духовные качества. Тургенев ведет читателя к мысли, что в борьбе с общенациональным врагом должна принять участие вся «живая Россия, не только крестьянская, но и дворянская.