Здравствуй, Базаров!
Хотела написать «милый и дорогой Евгений», но я не люблю врать. Ты очень даже неприятный тип с дешевыми разглагольствованиями. Я не отрицаю, что ты умен: выдавать абсолютную пустоту жизни за участие в общественно-политическом движении может не каждый. Вот Аркадий не смог, хоть и пытался. Судя по желанию твоих друзей угодить тебе, ты довольно обаятельный, сильный и производишь впечатление импозантного человека. Но только почему же ты, Базаров, не жил так, как следует? Я не имею в виду общеизвестные правила, а какие-то положительные чувства: дружба, любовь, уважение, а не любопытство, презрение и равнодушие. Слишком образованный и начитанный, ты, кажется, просто боялся обжечься, почувствовать слабость и привязанность. Но ты уже имел случай убедиться в том, что любовь сильнее тебя. А то, что ты думал не так, как все, и пошел против них…Это не смелость – это «нечего терять».
Как писал М.А. Булгаков, «нет большего порока, чем трусость». Знаешь, до чего она тебя довела? Я даже не расстроилась, когда ты умирал, обращая внимания на талант И.С. Тургенева, а не на твою участь. Я не бесчувственная – это ты таким был и только зря занимал место на планете. А их, знаешь ли, ограниченное количество. Так что, надеюсь, ты освободил его для человека, который будет что-то делать и менять, а не отрицать все подряд. Нигилистом быть – немного труда надо, Вас и уважать-то не за что...Не то что декабристов.
Знаешь, Базаров, мне тебя даже жалко. Ты действительно самый жалкий литературный герой, о которых я читала: что ты знал, кроме строения тела водного жука да органической химии? А ведь ты, правда, мог добиться очень многого и сделать вклад в мировое развитие. Поэтому подумай над своим поведением и (я знаю: ты можешь) сделай все, чтобы таких людей, как ты, было поменьше. Ваши фразочки не мир и не заставят его задуматься. Надо действовать. Всего хорошего!
Без уважения,
Живущая на сто процентов и
От этого счастливая до головокружения
бобчинский и добчинский оба низенькие коротенькие очень любопытные чрезвычайно похожи друг на друга оба с небольшими брюшками; оба говорят скороговоркою и чрезвычайно много жестами и руками. Добчинский немножко выше и сурьёзнее Бобчинского, но Бобчинский развязнее и живее.
Оба Петра Ивановичи Бобчинский и Добчинский — не чиновники, они помещики, им есть на что жить, они не служат за жалованье и в силу этого, казалось бы, не зависят от градоначальника, он им не указ. На самом деле и они неразрывно связаны со всем происходящим в их провинциальном уездном городе. И подлаживаясь под всеобщее единение с чиновниками городка — мол, и они здесь не последние люди, тоже несут взятки Хлестакову. За что они-то несут, зачем и им подкупать ревизора? Возможно, что они и сами не ответят: просто так, чтобы быть со всеми, не отстать от других, не оказаться не у дел. В интерпретации Гоголя эти образы нелепы и бес они хотят что-то значить в общественном смысле, но обречены попадать впросак, они смешны и трагичны — в структуру чиновнической епархии не входят, вот и пытаются доказать свое участие в жизни города; не появись они сами — о них никто и не вспомнит, оттого и суетятся.
В широком смысле Хлестаков - это человек не на своем месте, получающий блага, которых не заслуживает. А городничий - не Хлестаков? А судья? А почтмейстер? Они там все Хлестаковы, потому что все занимают чужие места.. .
Хлестаков- гений вранья, он переживает свой звездный час. Гомерический размах ошеломляет присутствующих ...Суп в кастрюльке едет к нему из Парижа... " тридцать пять тысяч курьеров "несутся во весь опор, что бы разыскать героя, потому как без него некому управлять департаментом...
Желание порисоваться, сыграть роль повыше той, что человеку "предназначена", приврать, приукрасить, прихвастнуть.. кто не грешен.. Гоголь прав, утверждая, что в каждом из нас живет Хлестаков.. .каждый из нас, тоже мог бы воспользоваться такой халявой, если ему все услужливо несут, расталкивая друг друга. Почему бы и нет?! А потом бы долго потешаться над подобными персонажами, у которых у всех рыло в пушку.. .идеальных людей не бывает.. у всех есть пороки. , во все времена.